Мой маленький Волчонок…

Я наконец нашёл ту, которую искал!

Незадолго до этого (Шанни Тэсс)

– Мне очень жаль, но вам не хватает баллов, чтобы самостоятельно выбрать распределение на практику, – губы декана растянулись в мерзкой ухмылке.

Он долго ждал, чтобы поквитаться за скандал во время вступительных экзаменов, и наконец заветный час пробил.

– Этого не может быть! – ответила, едва сдерживая злость. – Я на протяжении четырёх лет была лучшей адепткой Железного факультета. У меня высокие оценки…

– Увы, у вас устаревшая информация, – перебил Доэр, – на последних экзаменах многие адепты показали прекрасные результаты, а выбирать, где проходить практику, могут только избранные.

Последнее слово он выделил особенно, в который раз подчёркивая моё низкое происхождение.

Бастард без титула – полнейшее ничтожество. По мнению Его Жабейшества, как втихаря называли Тори Доэра адепты Железного факультета, такие, как я, не имели права учиться магии и могли рассчитывать лишь на статус безропотной прислуги.

Только я не собиралась из-за одной спесивой твари лишаться всего, чего достигла за эти годы.

– Хотелось бы узнать проходной балл для выбора распределения, – произнесла с нажимом.

– Вы мне не доверяете? – Доэр сощурился и шумно выдохнул.

– Вовсе нет, господин декан, – ответила как можно мягче, – всего лишь интересуюсь, насколько сильно я отстала от лучших.

– Ах вот как… На полбалла, – ядовито усмехнулось Жабейшество, – а вашей соседке по комнате не хватило целого балла.

Проклятье… Выходит, он и Тиане всё испортил.

Но нам не привыкать. За четыре года обучения мы с подругой прошли все круги Бездны. Те блага, которые любимчики Доэра получали как должное, нам приходилось выбивать с боем.

Выбьем и на этот раз.

– В этом году Цветочный факультет оказался сильнее и впервые за триста лет обошёл Железный по сумме баллов, – продолжил декан, – к слову, в этом виновата именно ваша группа, мисс Тэсс. Вы все позорно завалили экзамен по древнеэльфийской поэзии, и мне пришлось очень постараться, чтобы выхлопотать для вас зачёт. Но в общей сумме вашей четвёрке всё равно не хватает трёх с половиной баллов.

– Это… шутка? – просипела, чудом сохранив хладнокровие. – С каких пор поэзия стала для нас профильным предметом, влияющим на распределение?

Студентов Аметиста испокон веков разделяли на Мечей и Миротворцев. Первые обучались на Железном факультете и в основном специализировались на переговорах с монстрами и нечистью, а также на боевой и защитной менталистике.

Здесь весьма высоко ценились такие, как я. Клинки – маги с двойной Искрой, обладающие одновременно ментальным Даром и способностями к некромантии.

Нечисть всегда врёт, это знали все, но только мы могли заставить немёртвых говорить правду, скрепляя их клятвы нерушимыми печатями. Нечисть не могла обмануть нас или разорвать договор, подписанный магией Клинка.

Нас называли дипломатами Смерти. И на этом фоне новости о поэзии звучали особенно дико.

– Времена меняются, – Доэр с наслаждением повторил слова, которые ректор произнёс четыре года назад в день моего поступления.

Тогда Вэй Шу смог отстоять новый закон, отменяющий льготы для аристократии и позволяющий простолюдинам поступать даже в Самоцветы – легендарные парящие академии, старейшие и самые престижные учебные заведения империи.

Жабейшество едва не подавилось собственным ядом, но сделать ничего не смогло и затаило злобу. Хорошо ещё, что Доэр так и не узнал во мне того самого парнишку-оборванца, из-за которого восемь лет назад лишился должности в инквизиции!