– Что ж… – Лиота быстро огляделась в поисках мистера Ветмора. – Где он? Тоже умер? – Она упивалась этой игрой.

– Нет, он разочаровался в резьбе по камню и пошел работать на упаковочную фабрику.

– Почему?

– Он сделал ошибку. – Хозяин комнаты постучал по мраморным буквам. – Здесь высечено «УАЙТ». И это неправильно. Нужно было «ВАЙТ». «В», а не «У». Бедный мистер Ветмор. Комплекс неполноценности. Ерундовая оплошность – и он уже сдался.

– Будь я проклят, – проговорил Уолтер, шаркающей походкой пересек порог и, оборотившись спиной к Лиоте, принялся распаковывать рыжевато-коричневые чемоданы.

Хозяину между тем хотелось досказать историю.

– Да, мистер Ветмор легко сдался. Судите сами, как он был чувствителен: он имел обыкновение процеживать утренний кофе, и если прольет хоть чайную ложку, делал из этого настоящую катастрофу, выливал кофе в раковину и несколько дней потом его не пил! Только подумайте! Он ужасно огорчался, когда совершал ошибку. Если мистер Ветмор по оплошности надевал левую туфлю прежде правой, то отказывался дальше обуваться и полсуток ходил босиком – и утренний холод его не останавливал. А если отправитель, надписывая конверт, делал ошибку в его имени, мистер Ветмор возвращал письмо в почтовый ящик с пометкой «ТАКОЙ ЗДЕСЬ НЕ ПРОЖИВАЕТ». Да, большой был чудак этот мистер Ветмор!

– Ну и что нам с того, – отрезала Лиота. – Уолтер, что ты там затеваешь?

– Вешаю в стенной шкаф твое шелковое платье – красное.

– Брось, мы не остаемся.

Хозяин квартиры резко выдохнул, не понимая, как земля носит такую глупую женщину.

– Объясняю еще раз. Мистер Ветмор занимался дома своим ремеслом; однажды он нанял грузовик и привез сюда это надгробие, я же тем временем вышел в бакалейный магазин купить индейку, возвращаюсь, а по всему этажу слышен стук – мистер Ветмор начал обтесывать мрамор. Он был так горд, что у меня не хватило духу возразить. Но он был ужасный гордец: когда обнаружил в надписи ошибку, то, не предупредив ни словом, сбежал. Квартплата была внесена по вторник, возврата он не потребовал, а нынче я договорился с водителем, что завтра с самого утра он пригонит грузовик с подъемником. Вы ведь не откажетесь проспать одну ночь в комнате с камнем? Наверняка нет.

Супруг кивнул.

– Поняла, Лиота? Никакой покойник под ковром не прячется.

В его голосе звучало такое сознание превосходства, что Лиоте захотелось его лягнуть.

Она не верила ему и не собиралась сдавать позиции. Она уставила указательный палец в хозяина квартиры:

– Вам нужно получить деньги. А ты, Уолтер, ты хочешь забраться в постель и выспаться. Оба вы лжете, с начала и до конца!

Не дожидаясь, пока жена умолкнет, оклахомец устало вручил хозяину плату. Хозяин, не обращая на Лио-ту внимания, словно она была невидимкой, пожелал постояльцу доброй ночи, закрыл дверь и, сопровождаемый выкриком Лиоты: «Лжец!», удалился. Муж разделся, лег в постель и сказал:

– Хватит стоять и глазеть на надгробие, выключай свет. Мы уже четыре дня в дороге, я ног под собою не чую.

Ее перекрещенные и тесно прижатые к тощей груди руки задрожали.

– Никто из нас троих, – она кивком указала на камень, – этой ночью не уснет.