Когда рассказал Валерке в общих чертах о своих планах, он удивился:

– Личем? Почему не магом? Или некромантом, раз уж хочется за Темную сторону поиграть?

– Потому что маги и некры только посохами могут пользоваться, а лич еще ножами и кинжалами может владеть.

– Зато маги все виды магии могут использовать, не то что личи. Ну, кроме магии Разума, разумеется. Могут бафить себя и одновременно дебафить противника. Мечта! – Валерка благоговейно закатил глаза. – А некры нежить поднимают. Да и зачем тебе ножи, если ты кастером быть собрался?

– Есть одна задумка. Хочу имбу сделать из своего героя, – ответил я и, перейдя на английский, пропел басом в до мажоре: – Imbalaaaaaance personaaaaaage!

Калёнов сразу встал в стойку. Навострил уши и попытался выяснить, что такое я смог придумать, до чего никто раньше за восемь лет существования игры додуматься не смог. Но я на его провокации не поддался и ничего ему не сказал – боялся сглазить. Вся моя задумка и так на волоске висит.

Когда Валерка ушел, я завалился спать, предвкушая завтрашний день, подключение новой капсулы и начало воплощения моего Плана. И снилось мне, будто иду я по миру «Битвы богов», и, как в той песне – впереди меня все пылает, позади меня все плачет, а я стою такой весь в белом и ваншочу боссов одного за другим, а дроп из них так и падает, так и падает…

– Ух, ты… – я выглянул в дверной проем и с восхищением присвистнул. Хотя что-что, а уж восхищение открывшаяся моему взору картина должна была вызывать меньше всего.

Протянувшееся до самого горизонта заброшенное кладбище. Беспорядочно разбросанные усыпальницы и нагромождения каменных надгробий, часть из которых была повалена, а добрая половина расколота, чередовались с разрытыми могилами. Голые ветки мертвых кустов и пожухлая трава редкими островками проглядывали на покрытой серым прахом земле. Тяжелые тучи, до которых буквально можно было дотянуться рукой, нависали над крышами склепов. И противный моросящий дождь.

Мрачная картина.

Но до чего же реалистичная! О боги, как же натурально все вокруг выглядит! И как только я раньше играл без всего этого великолепия?

Нет, я, конечно, слышал о достигнутой благодаря новым нейрокапсулам невероятно высокой реалистичности игры. Об этом кричали чуть ли не на каждом углу. Я даже ролики видел. Но насколько все это потрясающе реально, я понял только сейчас. Прочувствовал, что называется.

Полумрак, царящий над кладбищем, угнетающе давил на сознание. Мертвецы, вяло бродящие возле разоренных могил или стоящие вдоль убегающей вправо тропинки, оптимизма не добавляли.

И тишина. Зловещая, напряженная тишина.

– Что стал на проходе? – толчок в спину заставил меня оглянуться.

– О, мама миа! – от неожиданности я отшатнулся.

Передо мной стоял мертвец. Самое натуральное умертвие. Мерзкий лысый череп, обтянутый сухой морщинистой кожей. Во впалых глазницах горят зеленые огоньки. На тело надета какая-то полинявшая хламида, сразу и не поймешь, то ли это поношенная мантия, то ли это просто засаленный халат.

Неужели я выгляжу так же? Какой кошмар!

– Дай пройти, нубяра, – проскрипело это чудовище.

Я посторонился. Чудовище выскочило из склепа, повернуло череп в одну сторону, потом в другую, и рвануло куда-то вправо, резво перепрыгивая через могилы и огибая надгробные плиты. Шустрый мертвец, однако.

Надо бы и мне заняться делом, а то стою тут уже полчаса, обозреваю раскинувшиеся передо мной окрестности. И жалею о бесцельно прожитых годах, проведенных в убогой нейрокапсуле виртуальной реальности, лишившей меня массы ярких впечатлений. Хорошо, что игровой персонаж привязан к кокону и продать перса можно только вместе с ним. Разработчики игры специально постарались. Один кокон – один герой. Хочешь иметь двух героев? Не вопрос – покупай еще один кокон. Если бы не это, я, наверное, до сих пор пользовался бы своей древней капсулой, не подозревая, чего лишаю себя.