– Прошу прощения за выстрел, – натужно выдавил юноша, старательно отводя глаза от эльфа. – Это недоразумение, которое больше не повторится. Приношу извинения.

Таррэн чуть шевельнул ушами и хмуро кивнул:

– Я услышал.

Литур так же хмуро отвернулся и излишне поспешно отошел подальше, предусмотрительно обойдя перворожденных по максимально широкой дуге.

– Что-то я не понял, – озадаченно повертел головой рыжий. – Урантар, этот тип идет с нами?

– Возможно. Литур, что сказал Белик?

– Чтобы ты меня проверил.

– Идем.

– Подожди. У меня есть пара вопросов, – вкрадчиво остановил седовласого Элиар. – Надеюсь, нам не придется снова прибегать к силе, чтобы получить на них ответы?

Молодой воин секунду помялся, на этот раз мудро избегая смотреть в зеленые глаза эльфийского мага, но затем все-таки кивнул:

– Спрашивай.

– Умный мальчик, – приятно удивился эльф. – Или тебе кто-то подсказал? Неужели Белик постарался сохранить тебе жизнь?

– Спрашивай, – упрямо повторил Литур. – Что могу – расскажу.

– Меня интересует сторожа и тот эльф, который тебя ранил. Момент вашей встречи можешь упустить – я его видел. Остальные тоже в курсе, поэтому перейдем сразу к делу: нам важно знать, как он умер, где и когда.

Юноша спокойно пожал плечами:

– Не имею понятия. Я видел его всего несколько секунд, а остальное знаю лишь со слов отца. Что касается сторожи, то она сгорела дотла. В полночь, за несколько минут. Ровно через два дня после того, как нам встретился тот эльф. Мой отец, как ты уже знаешь, был Стражем, но в ту ночь он сидел возле меня вблизи Борревы, в хижине одного мага, к которому отнес сразу, как только нашел. Он единственный из Малой сторожи, кто выжил в ту ночь, и он видел зарево от пожара своими глазами.

– Пламя действительно было зеленым? – быстро уточнил Таррэн.

– Нет. Скорее янтарным, с зелеными сполохами по краю. Но уже перед тем, как угаснуть, оно окрасилось зеленым полностью, после чего раздался взрыв и все рухнуло. Отец хотел поехать туда, чтобы узнать, в чем дело, но Дииур запретил приближаться к пепелищу. А когда еще через день отца убила молния, маг и мне не велел рассказывать, откуда я родом.

– Янтарное? Странно… если это посмертное проклятие, то пламя должно было быть зеленым. Таррэн, я прав? – немало озадачился Элиар, но темный эльф посмотрел на него с неменьшим недоумением. – Что-то тут не вяжется, парень: или твой отец ошибся, или же там был кто-то еще… Ладно, потом разберемся, хотя я чувствую, что не врешь. Каким образом тут замешан Белик?

Юноша странно сверкнул глазами:

– Это ты у него спроси.

– Гм… ладно. А что стало с деревней? Оттуда действительно сбежали все жители?

– Не знаю. Я больше никогда там не был.

– Почему? – ровно поинтересовался Таррэн. – Обычно людей тянет к родному дому, но ты туда не пошел. Что-то почувствовал? Испугался? Или просто решил забыть?

– Дииур запретил, – неохотно отозвался Литур. – Говорят, все жители Сторожек, кто видел пожар, после того как покинули деревню, в течение нескольких лет заболели и поумирали один за другим. Я специально потом выяснял, объездил окрестные города, с народом поговорил, даже в Бекровеле расспрашивал, но оказалось, что это правда – никого из Сторожек давно нет в живых. Кто погорел, кто в лесах сгинул, на кого бревно упало, кто-то утонул, а кто просто помер от старости… только я и выжил. Может, потому, что слишком долго провалялся в тот день без сознания, а может, из-за того, что отец сразу увез меня в город… не знаю. После встречи с эльфом мне почти год пришлось лежать трупом и глотать жидкую кашу, надеясь, что когда-нибудь все же смогу ходить. А когда это все же произошло, Дииур строго-настрого запретил появляться вблизи сторожи. Говорил, что след того пожара еще долго будет тянуться за нами обоими, а потом, едва я окреп, и вовсе отправил в Гиенту. На шахту, чтобы я не смог сбежать и не сунулся сюда снова.