– Давай, я это люблю, – пробормотал Толя. – Мне мама всегда на ночь сказки рассказывала.

Они все стояли в прихожей, как родственники. Зинка с колючим и перепуганным взглядом глубоко посаженных глаз, ее сын с открытым ртом, Нина Георгиевна, прижавшая в волнении к груди руки, и Лара, которая улыбнулась и благодарно кивнула Сергею, а затем внимательно посмотрела на сильно изменившееся лицо своего соседа. Все молчали. Сергей наслаждался паузой, как в театре.

– Толя, – не выдержала первой Нина Георгиевна. – Я вызываю «Скорую». У тебя же что-то сломано, мне кажется. Скуловая кость или челюсть. Что с тобой делали? Нужно заявить в полицию!

– Нина, – с нервным смешком сказала Лара. – Он оттуда прибыл. Толя, может, на самом деле кого-то вызвать?

– Кончайте причитать, – мрачно велел Васильев. – Меня не первый раз бьют по морде. Она так просто не развалится. Умоюсь холодной водой и спать лягу. А ты, Зина…

– А что я? – Зина попятилась, сын взял ее за руку, и они стали удаляться в направлении своей комнаты. – Я должна все терпеть? Ты на меня наки… Пошел, пошел, – замахала она перед собой руками, хотя Толя всего лишь сделал шаг вперед.

– Иди, действительно, Зина, – распорядилась Лара. – Повторения этого ужаса не будет. Тем более, с нами частный детектив.

Зина с Леней исчезли за дверью и закрыли ее на ключ изнутри. Нина Георгиевна пошла на кухню пить сердечные капли. В это время входная дверь открылась, и в прихожую вошла Марина.

– Привет, – радостно сказала она, глядя в основном на Сергея. – Какая интересная компания. Не меня ли вы ждете? Ой, Толя, что это с тобой?

– А как ты думаешь, Марина?

– Один друг моего бывшего мужа говорил в подобных случаях: «У меня земляная болезнь. Иду себе спокойно, – и вдруг перед носом земля».

– Тебе кажется, это остроумно?

– Мне кажется, ты тоже немножко выпил.

– Ладно, спасибо за внимание, – сказал Толя. – Я пошел поправлять здоровье и спать. Лара, в бутылке еще что-нибудь осталось? Мне нужен глоток как снотворное и болеутоляющее.

– Наверное, – пожала плечами Лара. – Я не смотрела. Но и не убирала.

– Очень рад, что ты верна себе. Так мне можно к тебе? Серега, я завтра тебя обязательно найду.

– Ищи, – меланхолично произнес Сергей.

Толя и Лара вошли в ее комнату, а Марина с расширившимися от удивления глазами повернулась к Сергею.

– Я что-то пропустила? Почему Анатолий держит бутылку в комнате новой соседки и что у него с мордой лица на самом-то деле?

– Длинная история, – пожал плечами Сергей. – Устал я с ними. У вас тут не соскучишься, и мне надо передохнуть перед очередным сюрпризом.

– Поняла. У меня предложение. Отдохните в моей комнате, раз нас настолько по-хамски бросили. У меня, кстати, есть и коньяк неплохой, и красное вино. Пошли?

– Почему нет, – согласился Сергей. – Мне тоже показалось, что с нами поступили несправедливо. Особенно со мной. Помочь вам снять шубу?

– Нет, что вы. Я не оставляю норку в прихожей. Будем считать, что это предрассудок. Мне кажется, Зинкин Леня может в нее высморкаться.

– Хичкок! – восхитился Сергей. – Тогда и я пойду к вам в куртке.

Они вошли в комнату Марины, уютную, но явно не замученную уборкой. Женские вещи, журналы, посуда, – все разбросано в живописном беспорядке. Марина аккуратно повесила шубу на плечики в шкаф, сняла сапоги на шпильке, тоже заботливо их осмотрела и поставила у стены. Сергей просто бросил куртку на спинку дивана и сел. Марина достала действительно очень хороший коньяк, бокалы, поставила блюдечко с солеными орешками. Села рядом.

– Еды не держу. Склонность к полноте, как видишь.