– А что хотите, то и делайте, – отвечал Паррандеро. – Пасите скот в Техасе, или ловите креветок в Карибском море, или устраивайтесь поломойками в какой-нибудь бар. Дело ваше – не мое.
– А может, ты поделишься с нами своими доходами? – мрачно интересовались сподвижники. – Как-никак это мы их для тебя зарабатывали, рискуя своими жизнями…
– Нет, не поделюсь, – отвечал Паррандеро. – И попробуйте только их у меня отнять силой!..
Так он говорил, и на его лице появлялся хорошо всем знакомый оскал, глядя на который сподвижники понимали, что с Паррандеро лучше не связываться. Лучше и впрямь устроиться пастухом в Техасе или поломойкой в какой-нибудь придорожной забегаловке – целее будешь.
– Вот что я еще вам скажу, – говорил Паррандеро. – Вы не теряйтесь. Очень может быть, что когда-нибудь вы мне понадобитесь. Если, конечно, к тому времени будете еще живы…
Итак, Паррандеро жил незаметной жизнью типичного американского обывателя, и лишь одна мысль его беспокоила – на сколько лет ему хватит тех кровавых денег, которые он успел вывести из Кубы, когда был там императором, правильнее говоря, самым главным мафиози…
Глава 2
Далеко ли от Кубы до страны под названием Венесуэла? В общем-то, не так и далеко – всего лишь переплыть море и оказаться на другом его берегу. В те самые времена, когда на Кубе безраздельно властвовал император-мафиози Паррандеро, в Венесуэле был свой мафиози-император, который ничем ему не уступал. Все звали его Грис Гато, что в переводе на русский язык означало «Серый Кот».
По сути, в то время в Венесуэле творилось то же самое, что и на Кубе, – с поправкой, разумеется, на местные условия. В Венесуэле выращивали кофе, много превосходного кофе. И добывали нефть – много нефти. Кофе и нефть были основными богатствами этой страны. А где богатства – там и завистливые, хищнические взгляды. А где взгляды – там и действия. Вполне понятно, чьи это были взгляды и действия. Североамериканские корпорации буквально оккупировали благодатную страну Венесуэла, прибрали к рукам все ее богатства, оставляя венесуэльцам лишь жалкие крохи – надо же было кому-то трудиться за гроши на кофейных плантациях и нефтяных приисках!
Понятно также, что в Венесуэле процветала преступность. И стихийная, и организованная – всякая. Без этого никак нельзя, потому что американское хозяйничанье на чужой земле и преступность – это, можно сказать, близнецы-братья, одно без другого просто немыслимо.
Главой венесуэльской мафии и был Грис Гато. Почему его так прозвали? Ну, может быть, потому, что своими манерами он напоминал вкрадчивую и коварную кошку. Кошка, как известно, зверь двусмысленный. На первый взгляд она нежна, ласкова, покладиста – просто-таки безобидная плюшевая игрушка. Но у нее есть острые зубы и такие же острые когти, и уж из них она свою добычу ни за что не выпустит. Вот так же вел себя и Грис Гато. В плане своей внешности он был малозаметен, непригляден, тускл и сер – этакий серый человечишко. Ну и как его в таком случае называть? Серый Кот, и никак иначе. Сам ли он так себя назвал или, может, кто-то другой прилепил к нему такое прозвище – это не так и важно. Важно было другое: этот внешне малозаметный человечек был грозным и непререкаемым авторитетом – королем венесуэльской мафии.
Конечно, его самостоятельность имела известные пределы. Она, если можно так выразиться, упиралась в американскую стену. И выйти за пределы этой стены у Гриса Гато не было никакой возможности, да и желания – тоже. Он был разумным человеком и понимал, что бы с ним случилось, вздумай он сдуру переть на эту стену.