* * *

Вик вышел на связь сам. Будто что-то чувствовал.

Я положил телефон на подушку, чтобы его видеть. Он выглядел озабоченным.

– Привет, – сказал он. – Извини, что-то не заснуть. Полнолуние.

У них в Чернолесье тоже была ночь. За окном действительно болталась большая бледная луна – точно такая же, как у нас. Пару секунд я думал, как было бы интересно, если бы луны у нас оказались разными. Хотя я бы не удивился.

– Сходи в лес, – предложил я. – Подыши свежим воздухом. Тетя Элла рекомендует.

Он невесело усмехнулся. Задвинул поплотнее оконную штору.

Я вспомнил, как однажды покидал дом через это самое окно и спускался по веревке. На свидание с Майей. Не вполне удачное.

И если бы не Вик, меня бы нашли на лесной дорожке без особых признаков жизни. И я бы сейчас с ним не разговаривал. С разорванным горлом это затруднительно.

– Спасибо за совет, – сказал Вик. – Сейчас не до прогулок.

Я знал его достаточно, чтобы понять: что-то случилось.

– Герман сломал ногу, – сказал Вик. – Упал с лестницы. Он еще долго не сможет ходить. Доктор поставил ему гипс и велел лежать.

– Теперь отдохнет от вашего заповедника, – предположил я. – Открой ему аккаунт «Вконтакте». Будет сплетничать с одноклассниками.

Вик не оценил шутки.

– Герман уже старый, – тихо сказал он. – И бедняга Карл тоже. Они оба сильно сдали за эту зиму. Ты не приедешь?

Я не знал, что ответить. И решил не врать. Я никогда не врал Вику.

– Не знаю, – сказал я. – Может быть. Наверно, да. Надо подумать.

А прямо сейчас я подумал вот о чем: хорошо, что дрянная камера не покажет, как я краснею.

Новый друг Вероники оказался довольно мутным парнем. Он был длинный и нескладный, вдобавок носил круглые очки и пони-тейл. На тощих руках и ногах он набил себе самые суровые татуировки. Не то чтобы я сильно приглядывался, но вы же понимаете: после отъезда тетки он разгуливал по нашему дому в черной футболке и шортах, и я мог оценить всю эту роскошь.

Его звали Марк, а прозвище у него было «Маркес». Не знаю, почему.

– И чего это всё значит, – лениво спросил я его за завтраком, указывая на синие звезды с кривыми лучами и готические надписи на его бледной шее.

– Ты не поймешь, – отвечал он высокомерно. – Это целая культура, Сережа. Правильнее сказать, культ. Вот возьмем этот солярный круг… хотя тебе рановато это знать…

Вероника прищурилась. Она могла бы рассказать этому Маркесу кое-что интересное про меня, да такое, что он сбежал бы отсюда вприпрыжку, теряя тапки. Но она помалкивала. И я молчаливо с ней согласился. Мне было не трудно ей подыграть.

А еще она, наверно, хотела проверить этого дрища на прочность. Желание законное, и я опять же рад был помочь. А еще больше я был рад прикинуться малолетним идиотом:

– Культ, мульт… Это у вас такой фан-клуб любителей хоррора?

Маркес усмехнулся.

– Ты где-то прав, дружище, – изрёк он, пригубив кофе из теткиной кружки. – Хоррора скоро будет хоть отбавляй. Кстати, сестра… – так он обратился к Веронике, и я вздрогнул. – Кстати, сестра, а не взять ли нам молодого человека с собой в лес? На нашу… коллективную медитацию?

Вероника расширила глаза, будто безмерно удивилась.

– Ну да, а что, – развивал мысль этот Маркес. – Твой братишка не будет болтать об этом кому попало, ведь правда? А молодые нам нужны, – тут он взглянул на меня по-учительски важно. – Наше сообщество растет слишком медленно.

«Неудивительно», – подумал я.

Кажется, я подумал это слишком громко. Или мы с кузиной уже понимали друг друга без слов? В общем, Вероника не могла сдержать улыбки: