Тут я не нашел ничего умнее, как спросить:

– Почему меня?

– Может, прикажешь мне это дело Лехе-водителю поручить? У него своих охломонов двое. И потом, если уж Лиза тебя выбрала, то… будет так, как она скажет.

– Значит, это Лиза меня выбрала?

Антон Оскарович Смирре отчего-то стал серьезным. Глотнул кофе. Поднял на меня глаза и произнес веско:

– Нет. Тебя выбрал я.

– За что?

Он поставил чашку на столик, прямо на нерусскую газету. И продолжил очень тихо:

– За то, что ты смог дикому псу в один миг перегрызть глотку. Даже я так не умею. Это могут только сверхволки, и то не все. Ты нам нужен, Серый. И ты будешь с нами, хочешь ты того или нет.

Я уронил свою чашку на штаны. В штанах стало горячо, и я скривился от боли.

– Не шипи, не гусь, – сказал мне Антон Оскарович. – До свадьбы заживет, если не расчёсывать… держи вот свежий «Файненшнл», подотри за собой, а то все кресло загадил. И нечего так на меня смотреть. То ли ещё будет…

* * *

Лиза ждала меня за дверью.

– Вы договорились? – спросила она. – Нет, правда? Договорились?

– Сделка на миллион, – отозвался я, прикрывая кофейное пятно газетой. – Я теперь твой охранник. И развлекатель.

Она без лишних слов бросилась мне на шею. Для этого ей пришлось слегка подпрыгнуть, а мне – отбросить газету на пол. Иначе мне пришлось бы обнимать эту девчонку одной рукой, что неудобно.

– А чего у тебя штаны мокрые? – развеселилась Лиза. – От радости?

– Не дождешься. Слезай с меня. Нам вообще сказали – вести себя прилично.

– Сегодня не считается, – возразила она. – А потом, мы ничего и не…

Дверь кабинета приоткрылась.

– Ничего-то ничего, – послышалось оттуда. – Да ничего хорошего. Ну-ка быстро домой. Алексей ждет вас на парковке.

И дверь захлопнулась.

Не-ет, на парковку мы не пошли. Как-то не сговариваясь направились к автобусной остановке, прямо напротив башни. Держались при этом за руки.

Я попробую объяснить.

Я очень устал быть сверхчеловеком, пусть даже никто об этом и не подозревает. Я устал молчать и скрываться. Устал верить одному себе. И когда девчонка вешается мне на шею, я не могу оставаться бесчувственным.

И плевать на ее важного папашу. Нет, это не вы меня выбрали. Это я выбрал вас.

Первым подошел автобус до Зеленогорска. Мы переглянулись и забрались внутрь.

За окнами пролетали сосны, ёлки и синие километровые знаки. Нам хотелось ехать долго, все равно куда, чтобы хоть немножко успокоиться.

– Ты действительно рисуешь мои портреты в тетрадках? – вспомнил я. – Надеюсь, похоже?

Лиза расстегнула рюкзак.

Я бы не сказал, что у нее был сногшибательный талант художника. Но профиль можно было узнать. Дурацкая чёлка и затылок с вихрами. И немного высокомерная улыбка. Ну да, подумал я. Странный парень, который никого не замечает. Твой токсичный друг.

– Погоди… а это кто? – заинтересовался я.

Она прикрыла последний рисунок ладошкой. Специально для того, чтобы я отвёл ее руку и все-таки посмотрел.

Цветными карандашами там были нарисованы волк и лисичка. Нос к носу. Будто целовались.

Лиза захлопнула тетрадку. Повернулась ко мне.

У нее был холодный нос и горячие губы. Я не знаю, почему так бывает, но мне это нравилось.

– Совсем стыд потеряли, – раздался дребезжащий старушечий голос откуда-то сзади. – Скоро в детском саду размножаться начнут.

– Весеннее обострение, – согласился другой голос.

– Тэ-эк, граждане, – вклинился еще один. – Тут дело серьезное. Ихние родители вообще в курсе, чем они тут занимаются? К примеру, девочке сколько лет? Может, сразу в полицию позвонить?

Тут я все-таки не выдержал. Поднялся с кресла и посмотрел на них на всех с ненавистью.