– В представлении жителей Хаоса, голодный значит злой, сытый – не злой, – пояснил Эллохар, и простонал: – Монстры Мрака, надо же еще как-то лицо держать, эти же смотрят.

Риан улыбнулся. И оба магистра вновь вернулись к наблюдению за тренировкой.

– Достаточно быстро язык выучили, – заметил Эллохар.

– Ултан занимался с ними, – пояснил магистр Темного Искусства, – плюс я подключил Селиуса.

– И как там дух бывшего главы ордена Огня?

– У него выдающиеся способности к обучению.

Магистры помолчали.

– Когда начинаешь? – задал главный вопрос Эллохар.

– Ночью, – выражение лица Бессмертного утратило эмоциональность.

– Волнуешься? – полувопросительно произнес принц Хаоса.

– Тяжело ждать, – тихо признался лорд Тьер. – Ждать их шага, их удара, предугадывать и пытаться минимизировать последствия. Вокруг всех храмов Темной Империи установлены посты, но учитывая количество верований… У нас тысячи храмов, Рэн.

– Идущим будут неинтересны мелкие секты, Риан, – мягко произнес Эллохар, – они хотят устроить массовый могильник.

– Понимаю, – кивнул лорд Тьер, – но я обязан защитить все храмы.

– Ты не император, – тихо напомнил принц Хаоса.

– Номинально нет, – совсем тихо произнес темный.

Эллохар искоса взглянул на друга. Понять его чувства, он понимал, у самого имелась школа и личный домен, но это казалось привычным, правильным, а ответственность Тьера Рэн иначе, чем ярмом не считал. Наставник и ученик… И как наставник, принц Хаоса не мог оставить друга наедине с давящим грузом ответственности.

– Это шесть главных храмов, Риан, – он говорил негромко, почти успокаивающе. – Шесть столичных храмов Тьмы, остальные им не интересны. Используй подвластных возрожденных, Ночную стражу, гончих. Те резервы, которые существуют сейчас, позволят держать под неусыпным контролем объекты возможного нападения. Поверь, у тебя значительно лучше организованы силовые структуры, нежели у твоего деда.

Тьер вновь кивнул, вот только его уверенности в ситуации Эллохар не видел. Магистры постояли еще некоторое время, и Риан неожиданно спросил:

– Что с тобой происходит?

– Мм? – удивился магистр Смерти.

– Ты изменился, – магистр Темного Искусства искоса взглянул на демона.

– Сильно? – совершенно безразлично, поинтересовался Эллохар.

– Что-то неуловимое, – Тьер так же выглядел абсолютно беспристрастно.

Словно разговор велся ни о чем.

Демоны, в личинах темных эльфов, вновь совершили круг по узкому ущелью на дне обрыва, когда магистр Смерти почти беззвучно, прекрасно зная, что великолепный слух аргатаэрра позволит ему расслышать, произнес:

– Тебе не понять, Риан, ты любил лишь раз.

Магистр Темного Искусства некоторое время молчал, перебирая и отбрасывая вопросы, одолевавшие его после признания друга, и когда заговорил, начал с тех вопросов, ответы на которые знал. Полагал, что знал.

– Ты любил дважды? – негромко спросил он.

– Трижды, – голос магистра Смерти прозвучал хрипло. – Я очень любил мать, Риан, она погибла.

Судорожный вздох и Даррэн продолжил:

– Я полюбил Василену, зная, что ведьмочка никогда не будет счастлива со мной… и отпустил, вопреки ее собственному желанию. Эта рана не заживала десять лет, Риан.

Еще одна пауза и хриплое:

– У вас с Дэей много общего. Мировоззрение, ценности, желания, увлечение наукой. Это важно?

Не сразу осознав вопрос, Тьер и ответил спустя паузу:

– Это значимо, но не значительно.

Затем, спустя недолгую паузу, магистр Темного искусства добавил:

– Сложно было сделать первый шаг – начать разговор, понять ее отношение, решиться обозначить свое.

Эллохар кивнул, принимая ответ и закрывая тему.