Сейчас же я видел полную противоположность. Осунувшаяся, истощенная, с болью и отчаянием в глазах. А под ними – синяки. Кажется, она все меньше и меньше верит в хорошее, и это ужасно меня злило. Я хотел вернуть свет в ее глаза и надеялся сделать все от меня зависящее.

- Второй врач. Он не был от меня. Его подослали. И полностью на нем вина того, что ты потеряла ребенка. Я буду защищать тебя. Во всем, но и скрывать правду не стану. Мне нужно твое доверие, и я не хочу, чтобы какой-то ублюдок его подорвал. Я хочу вытащить тебя отсюда. А значит, как я уже говорил, ты должна мне верить. Вместе мы справимся.

- Но кому я мешаю? Господи! Кому? Малыш мой при чем? – из ее глаз покатились слезы, и я не выдержав, пересел на ее кровать и загреб девчонку в объятия.

Она вся дрожала, и мне было ее дико жаль. Жаль девчонку, у которой вчера еще было все, а сегодня она сидит в тюремной палате с болью в сердце. Она потеряла малыша, и самое главное – свободу. Ту свободу, которая нужна всем нам.

- Я найду этого человека. Только верь мне, - прошептал ей в волосы и ощутил горячее дыхание на своем плече.

- Игнат, я никому плохого никогда не желала. Я не знаю, кто это мог быть, и за что мне мстят. Еще эта женщина. Я ведь толком ее не видела.

- Я не обещаю тебе помочь через день или неделю, но я вытащу тебя отсюда. Ты не будешь сидеть из-за того, чего не совершала.

- Ты был в Сицилии? – она отпрянула от меня и с надеждой в глазах посмотрела мне в лицо.

- Был. И скажу честно, общаться со мной изъявили желание не многие.

- Аллегра, - как-то отчаянно произнесла Оливия и, обняв себя руками, посмотрела в окно, заколоченное решеткой.

- И она в том числе. Но зато, кое-кто все же пошел на контакт и был очень даже любезен.

- Ты о ком? – удивленно переспросила она, вернув ко мне взгляд.

- Я о тете, тете твоего мужа.

- Винсенза? Серьезно?

- Да, а почему ты так удивляешься?

- Мне Даниэль говорил, что она какая-то отрешенная. И мне ни разу не удалось с ней пообщаться.

- А вот это удивительно. Мне она показалась очень даже милой.

- И что она говорила?

- Она сказала, что все на самом деле не так, как кажется.

- А ведь, возможно, она права. Теперь я ни чему не удивлюсь.

Я поднялся с кровати и собрался уходить, собираясь встретиться с мамой Оливии… Женщина на том настаивала.

- Я тоже не удивлюсь. До сих пор помню, каким ублюдком был твой муж. Прости, но это так.

- Он не всегда таким был.

- Не оправдывай его передо мной. Для меня он падший человек. К тому же он тебе изменял, а это уже полное дно. Выздоравливай! Я на днях заеду.

И я покинул ее палату, предварительно постучав в двери, чтобы мне открыли. Как же меня за*бало то, что эта девчонка находилась под стражей. Да стоило взглянуть в ее глаза, и становилось все понятно – не убивала. Но какая-то падла хочет явно ее подставить. А еще куда-то запропастился тот следователь, который начинал дело в Сицилии. Много было не состыковок, и в то же время много совпадений. Например, врач, взявшийся из ниоткуда, и теперь труп в палате этой девочки. Что за херня происходила, я не понимал, но собирался разбираться дальше.

Еще с самого утра позвонила Лия Александровна и попросила меня о встрече. Насколько я мог судить, Дамир Тимурович об этом не знал. Возможно, женщина не хотела, чтобы он лишний раз волновался, ведь я сам лично видел, как ему стало плохо в моем кабинете.

Но о чем хотела поговорить со мной мама Оливии? Я лишь мог догадываться, что о дочери. Но, возможно, всплыла какая-то новая информация.

Я тяжело вздохнул, оказавшись за пределами больницы, и направился к своему авто. День только начался, но, кажется, сюрпризов сегодня будет много. И жаль, не очень хороших.