- Оливка, Оливка, мы здесь, - услышала голос сестренки, и, обернувшись, увидела семейство Богословских, забавно машущих мне руками.

- Дамирушка, смотри, вон дядя с тетей, - показала я сыночку пальцем, на что он забавно улыбнулся и тоже помахал ручкой.

- Привет-привет, малыха. Привет, Дамирыч! – поприветствовал Булат, поцеловав сначала меня, а потом звонко чмокнув моего сынишку.

Затем я сразу же утонула в родных объятиях сестренки.

- Привет, моя милая.

- Привет, соскучилась ужасно.

- И я! Привет, Дамирушка, - она тоже чмокнула малыша и снова крепко обняла меня.

- Видишь, Дамирка, как у женщин все сложно. Обнимашки, целовашки, и это они еще не плачут от счастья, - шутливо заметил Булат, уткнувшись носом в детский лобик.

- Кто бы говорил. Меня если два часа нет дома, готов на стенку лезть, - хмыкнула Ангелика, и мы все вместе расхохотались. Боже, как хорошо рядом с ними.

- Как дела, малышка?

- Все нормально. Иногда ругаемся, но с кем не бывает?

- С нами не бывает, - снова хмыкнул Богословский. – В нашей семье только я по шапке получаю.

- Ага, а я смотрю ты от этого «страдаешь». Терпишь, маешься, бедненький.

- Но-но-но, моя «шапка» кайфует от рычаний любимой!

- Потому что стоит мне разозлиться, так меня сразу в кровать тащат, - тихонько, чтобы никто больше не услышал, призналась сестра, довольно улыбаясь.

- Не обязательно в кровать, - поправил Булат и, взявшись за ручку моего чемодана, вместе с Дамирушкой пошел к выходу.

- Как у вас дела, сестренка? Наладилось с Даниэлем? – участливо поинтересовалась Лапа так, чтобы Булат не услышал наш разговор.

- У нас знаешь как? Наскоками. Раз в месяц. Сейчас вот все хорошо. Но как ни крути, мне с вами лучше.

- Блин! Ну раньше же тебе и там было круто.

- Понимаешь, Лап, вся проблема в том, что его семья воспринимает Дамира как чужого.

- Как я тебя понимаю. Хотя нет, даже если смотреть со стороны, что малыш не кровный. Какая нахрен разница?

- Лапочка, это ты там ругаешься, или мне послышалось?

Ооо, это было что-то новенькое!

- Прости, любимый, я случайно, - призналась Лика и уже обратилась ко мне: - Ругает! Не разрешает таких слов говорить.

- Ая-я-яй, - наигранно пожурила я, и мы снова рассмеялись, а Булат бросил в нашу сторону хмурый взгляд.

- Дамирушка, никогда не позволяй женщинам так над тобой смеяться. На голову сядут, - снова посетовал он, только вот сыночек не слушал дядю, а внимательно разглядывал проходящих мимо людей.

До дома мы добрались за полтора часа. И снова нас встретили с улыбкой и счастьем в глазах. Мама, как всегда, расплакалась, забрав к себе на руки любимого внука, а папа крепко сжал меня в объятиях. Я знаю, они все тайно желали, чтобы я вернулась на родину, и я не могла их в этом винить. Здесь было хорошо и очень спокойно.

После плотного ужина (а в этом доме не бывает иначе) мы расположились на диванах в гостиной. Мы с Лапочкой медленно попивали вино, а мама с папой и Булатом играли с детьми.

Я видела, как родные радовались нашему приезду и буквально не выпускали из рук Дамирушку. Дети Богословских всегда были рядом. Да и вообще, когда Ангелика с мужем отлучались по делам, малыши всегда оставались у дедушки с бабушкой. Родителям было только в радость нянчить внуков.

- Оливка, как дела у твоего мужа? – спросил папа, посмотрев на меня пронзительным взглядом.

- Да все хорошо, дела в гору идут. Мы скоро сможем поехать отдохнуть

- Ух ты, а куда хотите полететь? – тут же спросила сестра, посмотрев на меня с радостью в глазах.

- Я хочу в Испанию. Нравится мне эта страна.

- Здорово! А давайте вместе полетим? Булочка, выберешь время? Мам, пап, вы же не откажете нам с детворой? Ну, в смысле, если мы вам оставим малышей, а сами хоть на несколько дней…