- Морган, куда она поплыла?! – провизжал испуганный наблюдатель бабочек, который путал право и лево.

- Надо было свернуть, куда сказал, тогда бы ты точно узнал, - проворочал я мрачно, а слева от меня усмехнулся Артем – он всегда смеётся, когда толстозадый тупит. А тупит он почти всегда.

«Морган, ублажи его», - сказал мне босс, намекая, что я должен развлечь этого идиота, который две недели как прилетел с большой земли и уже думает, что знает все.

Раньше боссом был я, и не допускал на борт таких, как он. А теперь превратился в шута вместо того, чтобы выполнять нормальные задачи.

- Морган, эта рыбина больше, чем наш катер, - Артем любил озвучивать очевидное, - Один удар о дно и мы перевернемся.

- Не бойся, твердокрыл не таранит катера, - успокоил я бравого солдата, который был единственным, кто имел мозги на этом катере, не считая меня, - Скорее всего, он просто обхватит его щупальцами и потянет на дно.

- На дно?! – запаниковал жирный учёный, которому представилась исключительная возможность столкнуться с фауной, которую он изучал, - Вы же сделаете что-нибудь, господин Морган?

- Господин Морган… - начал было его коллега, к счастью, не такой тучный, иначе катер бы пошел бы на дно и без щупалец твердокрыла.

- Тссс, - прервал я его, подняв палец вверх.

- Работает, - прошептал загадочно жирный учёный, преисполнившись ко мне уважением.

На самом деле я просто хотел, чтобы они заткнулись. Болтовня работе бы не помешала – твердокрыл имел резкие, хищные мысли, которые перебивали любой гвалт.

Солнце нещадно пекло, полдень превращался в ад. В это время на Омеге становилось жарче всего, в тени достигало сорока градусов. На море чувствовалась прохлада, но в такие напряжённые моменты выворачивались кишки.

- Арт, оружие с предохранителя, - предупредил я бойца, и он кивнул, тут же все поняв. Вот что значит дисциплина – не нужно быть телепатом с семью пядей во лбу, чтобы тебя понял профессионал с настоящими мозгами в черепной коробке. Вместо соплей в голове, как у этих учёных.

В полной тишине я прильнул к поверхности воды, перевалившись за борт. Коснулся ее пальцами.

Примерно тридцать метров от поверхности – твердокрыл набирал скорость. Он готовился к решающему прыжку, сбросив с воздуха щупальцы и обвив лодку сверху донизу. А потом, войдя снова в воду, переломить эту чёртову посудину надвое силой импульса.

Странная система, но на этой планете все было странным – я уже окончательно с этим смирился.

Я снял курок с предохранителя. В висках стучало:

«Убить, убить, жрать!» - впрочем, мои мысли сейчас были точно такими же. На этой рыбалке мы торчали с самого утра и я бы не отказался от сочного стейка или хвоста этого самого твердокрыла.

- Сейчас! – закричал я и мы одновременно подняли дула орудий в воздух, начав стрелять ещё до того, как морда этой рыбины показалась над водой.

Учёный завизжал, когда огромная туша заслонила солнце. Нас окатило ещё раз – на этот раз водой, стекающей со склизкого туловища. Вода смешалась с синей кровью.

Когда дохлый твердокрыл плюхнулся в воду с другой стороны борта, Арт быстро загарпунил тушу, чтобы она не пошла на дно.

Эта тварь поранила мне плечо щупальцем – кожа на руке порвалась, словно пергаментная бумага. Небольшая плата за то, чтобы свернуть этот показательный бред и, наконец, набить желудок.

- Что, господа учёные, - подвёл я итог, - Экскурсия закрывается. Добыча наша. Надеюсь, вы не будете на нее претендовать.

- Нет, что вы, господин М... Морган, - толстяк еле отмер, пытаясь отойти от шока.

- Вот и ладненько.