Каждая эпоха имеет для меня свой зримый образ. Годы революции ассоциировались с крейсером «Аврора», Великая Отечественная война – с плакатом «Родина-мать зовет», а вот начало 90-х у меня неразрывно связано с такой картинкой: время полдень, подземный переход от метро «Арбатская» к Новому Арбату. Народу в переходе – как сейчас в метро в час пик. Еле идем, дышим один другому в затылок: пробка. Людской поток, медленно поднимаясь вверх по лестнице, вынужден обтекать какое-то препятствие. Подхожу ближе, а препятствие – это бомж. Сидит здесь же на ступеньках и читает книжку.

Думаю, чем же ты так зачитался, человече? Пробрался к нему и заглянул через плечо, – а это Евангелие от Луки. Вот он, наш тогдашний символ: спившийся и обобранный человек, утративший человеческий образ, сидит против сметающего все на своем пути людского потока с Евангелием в руках. И поток ничего не может с ним сделать. Ругается, толкает, но смиряется и вынужденно обтекает его, словно утес, и в этом мне до сих пор видится надежда.

Размышляю над своей судьбой. И понимаю, что если когда-нибудь у какого-то человека даже по совершенно непонятной для него причине появится малейшее желание быть с Ним – или даже не желание, а просто вырвется невольный вздох сожаления, что до сих пор это не так, – то в тот же миг Христос немедленно выйдет ему навстречу. Пройдет сквозь тернии и годы, чтобы ответить на этот вздох, и сделает все от Него зависящее, чтобы эта встреча обязательно состоялась.

Главным делом любого священника, естественно, является молитва. Это молитва и в храме, и молитва за его стенами. Всякая молитва освящает мир, делает его немного чище и добрее. Она вносит смысл во всю человеческую жизнь, от рождения ее в мир и до ухода из него. Человеку важно прийти в земной мир физически здоровым, чтобы иметь способность жить и реализовывать свое предназначение. Важно подготовиться и к рождению в тот мир. От состояния здоровья души зависит и место ее пребывания в вечности.

Задача священника – подготовить человека к этому рождению. Как повитухи помогают малышу войти в наш мир, мир конечный, ограниченный временными рамками, где мы только учимся быть людьми, так и мы, священники, берем на себя роль повитухи, но только при рождении души уже во взрослое, подлинное бытие. Только люди больше ценят жизнь временную, земную, ту, что можно потрогать руками, особо не задумываясь о вечном. Потому и нас, священников, чаще призывают только к умирающим – тогда, когда уже все кончено и очередная неудачная попытка взмыть на небеса, увы, закончилась падением. Ему лететь, а крыльев нет или сил не хватает, за жизнь свою так ничего и не скопил.

Мы, люди верующие, часто касаемся этой темы и не боимся напоминать о смерти, потому что она для нас не конец человеческого бытия, а, напротив, его начало. Мы призваны исполнять что-то очень важное там, в вечности. Но допустят ли нас к этому важному, решается по итогам жизни здесь, на земле.

За время своего служения я нередко замечал, что образ Божий, даже если человек и не подозревает о своем предназначении, и живет не очень чисто, все равно способен проявиться в нем в любой момент. Иногда такое выражение присутствия в человеке Неба принимает совершенно неожиданный оборот. Об одном таком случае мне хотелось бы рассказать.

Несколько лет тому назад попросили меня совершить отпевание на дому. Умерла одна одинокая женщина, много лет проработавшая кондуктором на рейсовом автобусе. Ее личная жизнь не сложилась. Любви не было, а женщине без любви, сами знаете, никак. Ей ведь семья нужна, надежный мужчина, и чтобы детей любил.