Рядом с кожаным многострадальцем, который, кажется, повидал Афганскую войну, стоял круглый стол, а на полу лежал огромный узорчатый ковер, прям как из моего детства. Больше никаких предметов мебели не наблюдалось, кроме единственного окна с желтыми шторами.

— Я в душ! — объявила во всеуслышание, неуверенная, что в этом месте вообще слышали о щеколдах на дверях, и скрылась в ванной комнате.

Пожелтевшей от налета плиткой и серыми швами между меня уже было не напугать. Была огромная вероятность что-то здесь подцепить, но мысль о том, что я по-прежнему жива, подбадривала, а все остальное можно вылечить.

Я потеряла счет времени, нежась под горячими струями воды, давая себе время не думать о том, что за мной охотится опасный человек, и что за стенкой меня ждут двое мужчин, с которыми у нас был секс втроем. Только вот они об этом не знали… И хорошо, если бы это оставалось так.

Наверное, я боялась узнать, что они думали о той девушке, с которой провели ночь. Считали ли ее легкодоступной, чересчур развратной, или же им просто не понравился такой опыт? Пусть эти вопросы продолжат и дальше гложить меня сутками напролет, зато я буду спать спокойно.

Кстати об этом…

Было бы правильно и справедливо отдать парням огромную кровать, а самой разместиться на крохотном диване. По крайней мере, мои рост и телосложение позволяли это сделать. В отличие от них. Но эгоизм вкупе с усталостью взыграли во мне, и я не собиралась так просто отказываться от кровати.

Закрутив кран с водой, я столкнулась с нелегким выбором: надеть на себя обратно несвежую одежду или же обернуться в чистое банное полотенце, которое одиноко висело на крючке. Выбор пал на второй вариант. Все-таки мои телохранители не какие-нибудь сопливые подростки, которые начинают тяжело дышать только от одного взгляда женского пола на них, а зрелые мужчины, которые видели в своей жизни не один десяток обнаженных женских ног.

И бедер… И еще немного влажного женского тела после душа…

Не позволив и дальше этой мысли развиваться, я поспешила скорее выйти из ванной, предварительно завязав узел на груди потуже.

Кожа принялась тут же гореть от взглядов в мою сторону, которые я старательно игнорировала. По крайней мере делала вид.

— Халатов там нет, — я прошла прямиком к манящей давно кровати, не смотря на мужчин. — И полотенец больше тоже, — решила предупредить, чтобы это не было сюрпризом, если кто-то из них пойдет в душ.

Когда я успела откинуть толстое покрывало с кровати, чтобы забраться под него, до носа дошел аппетитный и ни с чем не сравнимый аромат.

— Откуда еда?

— Та-дам! — воскликнул Кирилл, разводя руки широко в стороны. — Да здравствует ночной жор! Присоединяйтесь.

Живот тут же скрутило спазмом с музыкальным сопровождением, напоминая, что в желудок давненько не поступало ни крошки. Я молча опустилась к парням на ковер, который они предпочли узкому дивану.

На полу на подносе стояли три стакана с компотом и две тарелки: одна с картошкой по-деревенски, которой было так много, что та переваливалась за края, и вторая - с несколькими кусочками курицы.

— Так откуда? — повторила свой вопрос, довольно жуя кусочек картошечки.

— Вымолил в местной столовой остатки ужина. Так что ваш спаситель – я, — заявил Кирилл, тыкая пальцем в свою широкую грудь. — И за сегодняшний вечер уже дважды. Как нога?

— Наступать больно, но жить буду.

— Вы, наверное, не так представляли себе программу по защите свидетелей? — спросил Даниил с нотками сочувствия в голосе.

— Не так, — призналась я, громко выдыхая.