Я помню два ярких примера на этот счет.

Первый: на семинаре по истории революционного движения в России XIX и XX вв. обсуждался проспект «Истории ВКП(б)» Ем. Ярославского, Минца и Кина. Чтобы ярче подчеркнуть значение «Апрельских тезисов» Ленина и продемонстрировать «разброд и шатание» в партии по вопросам об отношении к Временному правительству Львова – Керенского, авторы проспекта доказывали, что до приезда Ленина из-за границы российские большевики – бывшие думские депутаты, русское бюро ЦК, Петроградский комитет партии большевиков, газета «Правда» – стояли на полу-оппортунистический соглашательской точке зрения. Все эти высшие органы партии держались лозунга – «мы будем поддерживать Временное правительство «постольку-поскольку», то есть поскольку Временное правительство будет осуществлять волю народа, постольку большевики и будут его поддерживать. В проспекте было указано, что «даже Сталин не имел ясной точки зрения по этому вопросу». Только «тезисы» Ленина поставили точку над «и»: «никакой поддержки Временному правительству». Часть слушателей и профессоров типа Юдина категорически запротестовала против утверждения «даже Сталин». Аргументация протестовавших была такой: прошлую историю мы пишем для настоящего времени, а в настоящее время Сталин – преемник Ленина по руководству партией. «Даже Сталин» набрасывает тень на Сталина: надо выбросить эту часть «проспекта». Контраргументация Ярославского – Минца: история есть наука, наука же должна быть объективной. К тому же, нет ничего удивительного в том, что гений Ленина видел дальше и лучше рядовых руководителей партии. Решение – принять проспект в целом. Юдины замолчали, ЦК остался «нейтральным», но то, что предвидели Юдины, произошло через несколько лет: в 1931 году в письме в редакцию журнала «Пролетарская революция» Сталин забраковал «Историю ВКП(б)» под редакцией Ем. Ярославского за «принципиальные и исторические ошибки». Ярославские и Минцы каялись, а Юдины торжествовали.

Второй пример. В 1928 году бывший слушатель ИКП и преподаватель философии в Академии коммунистического воспитания им. Н. Крупской М. Б. Митин представил на обсуждение кафедры новейшей философии ИКП трактат под необычным тогда названием: «Ленин и Сталин, как продолжатели философского учения Маркса и Энгельса». Руководитель кафедры А. Деборин, профессор Луппол и профессор Карев забраковали работу и даже высмеяли Митина, отважившегося называть Ленина и Сталина «философами»: единственная работа Ленина по философии «Материализм и эмпириокритицизм» – не философский трактат, а популярные критические заметки, а Сталин вообще ничего не написал на философские темы. Другого мнения оказался секретарь ячейки философского отделения слушатель Юдин – он решительно восстал против своих профессоров и довел дело до ЦК.

Из ЦК последовал довольно загадочный ответ: – Сообщите Юдину и Митину, что тема весьма интересная, но не актуальная.

Но через три года она стала актуальной – начали появляться главы из этой работы на страницах «Правды», «Под знаменем марксизма» и «Большевика» за подписями Митина, Юдина и Ральцевича. Но мы несколько забегаем вперед.

Как бы там ни было, Сорокин был введен в состав бюро общеинститутской ячейки и должен был работать вместе с Юдиным. Я не знаю, догадывались ли в ЦК, что в своем критическом отношении к нынешнему официальному курсу партии Сорокин начинал переходить границы и связывался на этой почве со многими из правых в МК и ЦК. Я не сомневаюсь, однако, что Юдин свои обвинения против Сорокина повторил и в ЦК, и тем не менее Сорокин был рекомендован в состав партийного руководства института. Даже больше, нам стало известно, что в ЦК нотацию читали как раз Юдину и Орлову за «перегиб», а не Сорокину. Это сказывалось и в отношениях Юдина к Сорокину – если в Сорокине нельзя было заметить каких-либо внешних перемен, то Юдин стал весьма предупредительным и корректным. Он бегал за Сорокиным, угождал ему, советовался с ним, а слушатели, наблюдая эту невероятную метаморфозу у Юдина, говорили: