Лаская себя между ног, Таня постанывала. Чем сильнее я её трахал, чем глубже и жёстче засаживал, тем громче она начинала стонать. Противилась не раз, а сама ж кайфует.

— Сегодня ты моя развязная грязная шлюха, да? — Я ухватился за её сиськи, сильно, почти до боли сжимая их. Таня чуть скривилась, но глаза так и не открыла.

— Да! — Стон, выдох. — Да! — Стон. — Да! — Резкий выдох. — Трахай меня! Трахай! Я хочу ещё! Ещё!

О да, эта сучка разошлась по полной! И я стал ещё усерднее буравить её зад, который она напрягала всё сильнее. Похоже, Таня даже мазохистка, о чём, быть может, только сегодня и узнала.

Держась одной рукой за сиську, вторую руку я переместил Тане между ног и вставил большой палец в её вагину. И начал в унисон движений тазом трахать её членом в жопу и пальцем во влагалище. Она при этом не переставала стимулировать клитор.

Но долго это не продлилось, поскольку было неудобно иметь её пальцем и членом одновременно, и я перехватился обеими руками за бёдра Тани.

— Давай трахай себя своими пальцами! — дал я команду, не переставая входить в неё, и положил её свободную руку между её же ног.

Уже совершенно послушная, Таня засунула себе в вагину сразу три пальца и начала их гонять туда-сюда, не забывая ласкать клитор. И теперь она стала ещё слаще постанывать, почти изнывать, активно двигать тазом навстречу мне. Вот это другое дело! И я продолжил растягивать анус Тани, от удовольствия закрыв глаза.

Ничего не видя, слыша её стоны и своё учащённое дыхание, я в который раз набрал скорость и добавил жёсткости. Я долбил её с такой силой, словно мог пробить насквозь. И не переставал. Трахал и трахал, ощущая, что скоро кончу. И Таня, готовая сорваться на крик, своими завываниями меня только подталкивала к этому.

Удар — шлепок!

Стон!

Протяжный стон!

Удар — шлепок!

Быстрые движения, накатывающий оргазм!

Всё ниже пояса едва ли не загорелось! Стоны Тани я едва слышал. Она вся задёргалась. Значит, снова кончила, но мне было уже не до этого, потому что я сам, сделав несколько последних движений на запредельной скорости, не просто кончил, а обкончался в горячий, разбитый членом зад Тани. Я спустил всё внутрь, ощущая себя изнеможённым, словно из меня в момент забрали всю энергию.

Не в силах стоять, я наклонился и лёг на Таню, еле держась на ногах. Как приятно лечь на мягкие груди, слушать её громкое дыхание, от которого чуть ли не всё её тело приподнималось.

— Ты, конечно, сволочь, — с трудом проговорила она, — но, блин, это был самый сумасшедший секс в моей жизни.

Я хотел было сказать про Артёма, который такой дикий трах ей не устраивал, но поступил умнее и оставил эти мысли при себе.

— Если ты захочешь, то это будет не единственный такой секс в твоей жизни, — намекнул я, что не против с ней ещё потрахаться.

— Посмотрим. Ладно, вставай. Уже время много.

— Да-да, сейчас. Только ты пока не вставай.

— Почему?

— Надо так. Несколько секунд — и всё.

Пока член ещё до конца не обмяк, я приподнялся и вытащил его, красного и натёртого тугим, не менее красным анусом, из которого стала вытекать сперма, капая на пол. Но часть осталась всё же на стволе, и я, недолго думая, подошёл сбоку стола к голове Тани.

— Я не буду, ты чего! Нет!

— Будешь! Не брезгуй! Из твоей же задницы его вытащил! А вкус спермы тебе и так знаком!

— Ну не надо!

— Надо, Таня, надо. Просто пососи его напоследок хорошенько.

И она сдалась.

Я взял её за голову и вставил член в рот, двигая тазом, погружая ствол не сильно глубоко. Таня мычала, сочно посасывая, вылизывая всё до капли. Ну вот, может же. Просто зачем-то до последнего выделывалась. Как будто я ей хотел золотой дождь устроить. Пусть радуется, что такое мне не по душе.