На следующем уроке выяснилось, что первую задачу Надежда Ивановна сверяла не с тем вариантом, по второй в учебник вкралась ошибка, а что касается третьей – она настолько не ожидала от Благого толковой работы, что не стала её и смотреть.

Она поставила Олегу пятёрку. С жирным минусом за плохой почерк. И никак не прокомментировала случившееся на уроке.

В почтовом ящике время от времени возникала многокрасочная коммерческая газетка. Она была отпечатана на полиграфическом уровне, достойном альбомов про Эрмитаж, и приглашала питерцев стройными рядами в один из ближних городов Финляндии – за покупками. Соответственно, разворот газетки являл собой панораму тамошних магазинов. И паноптикум счастливчиков, сделавших невероятно выгодные приобретения. Рожи у приобретателей новой мебели и кухонных комбайнов были всё такие, с какими полагалось бы переживать высший духовный взлёт напряжённой творческой жизни.

– Нырните в мир унитазов от «Кяймеля»…[29] – фыркнул, повертев газетку в руках, тёти-Фирин жилец Алексей. Если бы этот циник изрёк нечто иное, было бы поистине удивительно.

Валя Новомосковских настроен был не так радикально. Рекламный листок одновременно радовал его и огорчал. Огорчал – ибо на сегодняшний день у Вали ещё не было возможности запросто кататься к «финикам» и обратно, прикупая под настроение то шубку жене, то водный мотоцикл для себя. А радовал тем, что обрисовывал перспективы и позволял помечтать. Ведь когда-нибудь наступит же день!..

Кроме того, в газетке было много приколов, позволявших ощутить себя утончённым интеллектуалом. Например, реклама фирменного салона японских автомобилей. Под названием «Харакири». Ни больше ни меньше. Соседний магазин хлестался осчастливить клиента любым автомобилем Америки: «фордом», «шевроле», ещё всякими разными и… «ЦХРЫСЛЕРОМ».

Напоровшись на этот орфографический шедевр, Валя Новомосковских вначале недоумённо нахмурился. Даже на секунду решил, будто штатовцы выродили новый автогигант, о котором он по некоторой причине ещё не слыхал. Потом до него дошло. Нерадивые финские газетчики «перевели» на русский язык слово «Chrysler», ничтоже сумняшеся подобрав каждой английской букве вроде бы соответствующую русскую. Ноги бы выдернуть тому, кто такое соответствие выдумал. Чтобы вместо всем известного «крайслера»… «То есть знаю отлично я, как они произносятся, но что-то весьма неприличное на язык ко мне просится…»

В общем, Валя тот раз хохотал долго и от души. Всегда приятно почувствовать себя умнее кого-то. Самым же пикантным ему показалось то, что у «фиников» под рукой не нашлось русскоговорящего мэна, к которому можно было бы обратиться за консультацией. Ещё ладно бы где-нибудь на островах Раротонга, там, может, русских со времён Крузенштерна действительно не видали. Но за двести вёрст от Питера – ой, мамочки, не могу!..

В этом плане Валю было не надуть, ибо он, как положено любому уважающему себя бизнесмену, в Финляндии всё-таки пару лет назад побывал. И первый же прохожий, к которому он, мобилизуя рожки и ножки английского, зачем-то обратился на улице, ответил: «А может, по-русски?..» Мужик оказался россиянином, женатым на финке и постоянно проживающим в Хельсинки. То есть, как в Святой земле, «на четверть бывший наш народ». Рекламщики, едрёна-матрёна!..

Косвенным следствием той давней уже публикации являлась Валина неадекватная реакция на «крайслеры», время от времени встречавшиеся ему на питерских улицах. Вот и теперь, подъезжая по Фонтанке к мосту Белинского, закрытому на вялотекущий ремонт, и поглядывая на зелёный металлик идущего впереди автомобиля, Валя неудержимо расплывался в улыбке, периодически хмыкая: