- Это не имеет значения. Отстань, Камилла, - злиться и огрызается. - Пришла, увиделась и ухожу. И не приду больше. Я хочу быть счастлива и родить мужу наследника. Чтобы мой ребенок не знал о моем прошлом. Чтобы был счастлив подальше от всего этого.

Словно избили и выбросили в канаву, перемешав с грязью.

Значит, Карина стыдилась нас? Получается, она поэтому не выходила на связь? А я думала, что с ней что-то случилось. Мысли перескакивали с одной на другу, в хаосе проносясь в голове.

А что будет, если она узнает об измене мужа? И не с кем-нибудь, а со мной…

Хотелось выть волком, а потом спрятаться где-нибудь в темной комнате, и чтобы никто и никогда не видел меня.

Я думала, что потеря Виолетты будет самым тяжелым ударом для меня, но каждое слово Карины будто острым кинжалом вонзались в самую душу. Если бы боль была только физической, тогда можно было бы надеяться, что заживет и залечится. Но душа билась внутри раненным зверем, который всегда считал, что никогда не думал, что его предадут.

И снова скупые слезы катятся по щекам, как тогда, когда хоронила сестру. И только рыдать навзрыд не получается. Может, помогло бы и стало бы немного легче на душе? По крайней мере так говорила баба Валя, но мне не удается и этого совершить. Не получается даже остановить младшую, когда она проходит мимо моего плеча и слышу грохот стукнувшей двери.

Даже истерику закатить не получается. Не получается и крикнуть вслед. Ни побежать и остановить не могу.

Никогда даже не думала, что жизнь отнимет у меня двух сестер так быстро. Жила ведь я как-то без них почти двадцать лет, а тут за три года полюбила дочерей отца от другой женщины так, что без них жизнь кажется одним темным беспросветным пятном.

Звонит мобильный в сумочке, а я все еще стою каменной статуей одна посреди прихожей. Давно ли Карина ушла?

Настойчиво названивают и это наталкивает на мысль, что надо бы ответить.

Сдвигаюсь с места и кажется моя каменная оболочка, в которую меня словно замуровало осознание признания младшей, дает трещину по всей поверхности.

Занемевшими пальцами неуклюже роюсь в сумочке и достаю телефон. Не с первого раза удается провести по зеленой кнопке и принять вызов.

- Алло, - голос не мой, сухой и режет саднящее горло.

- Камилла, я звоню, чтобы узнать вы скоро придете? – узнаю медсестру из больницы. Женина добрейшей души и занимает Алихана играми пока я с работы добираюсь них.

- Да, я скоро буду, Ольга Ивановна – запинаюсь и говорю растерянно. Выдыхаю медленно, беря себя в руки. - Немного задерживаюсь, простите, - произношу более уверенно, изображая улыбку, чтобы та прониклась моим сожалением, - тут у нас немного проблемы образовались.

- Я все понимаю, Камилла. Просто Алихан уже оглядывается на часы, - немного задорно отвечает. – Вы вас ждем.

- Да, я уже в пути.

Завершаю разговор и решительно выхожу из квартиры не переодеваясь, хотя за этим и возвращалась домой.

Лучше бы с работы поехала прямиком к племяннику…

Всю дорогу до больницы в голове был шум. Слова младшей все время крутились в голове. И я никак не могла уловить момент в прошлом, когда поморгала момент перемены Карины.

Она ведь была еще подростком когда мы познакомились на моем дне рождении по хотелке отца. Помню ее запуганные глаза на дне которых плескался страх в перемешку со злостью.

Помню как мама в ярости процедила «Вон!». До сих пор в кошмарах снится ее тихий, но полный ненависти приказ. Девочек уже не разрешила увести я. Так хотелось защитить их. Не известно было как он с ними обращался, раз решился на такой поступок.