Маштуб щелкнул пальцами и бесшумно вошел в шатер, присел на корточки рядом с ложем Маштуба невысокий человек, плотно кутающийся в плащ с низко опущенным на лоб тюрбаном.

Маштуб что-то произнес на языке неверных.

– Теперь вы будете отвечать, – по-французски произнес человек в плаще и в тюрбане. – Вам зададут разные вопросы, а вы будете отвечать на вопросы. Иначе вам никак поступать нельзя.

Это было так неожиданно, что барон Теодульф, брызгая слюной и еще больше, чем всегда, пуча свои безумные глаза, выдохнул:

– Ты кто? Франк?

Человек в тюрбане кивнул:

– Я был франком. А теперь принял ислам. Аллах оказывает милость тем, кто искренне признает его силу.

– Клянусь божьей смертью! – богохульно взревел барон. – Клянусь божьими глазами, ногами, руками, печенью! Клянусь божьей глоткой и зобом божьим, отступник, я доберусь до тебя!

– Тебя убьют раньше, чем ты даже поднимешь руку, – смиренно ответил отступник и, повернув голову к Маштубу, перевел ему неистовые слова раненого барона.

Маштуб усмехнулся.

– Спроси своего начальника, – негромко произнес сеньор Абеляр, – почему наш штурм не удался?

Маштуб выслушал толмача и кивнул.

– Латинян погубила жадность, – объяснил пленным толмач. – Войдя в пролом стены, пропустив первый отряд, тамплиеры встали в проходе и мечами не пустили остальных воинов в город. Они посчитали, что Акра сдастся и они успеют поделить между собой самую богатую добычу. Но Аллах не допустил плохого. Всех, кто ворвался в пролом, вырезали.

– И тамплиеров? – взревел барон.

– Тамплиеры успели уйти.

Ужасные ругательства, самые дерзкие и богохульные, изверглись из разверстой пасти барона. Он так ревел, пока один из воинов не ударил его сзади рукояткой кинжала по голове.

Тогда Маштуб поднял руку и заговорил.

– Аллах не позволил собакам-латинянам сорвать со стен Акры желтое знамя Магомета, – переводил толмач. – Аллах велик. Воины великого Саладина, хранителя веры, уничтожили собак-латинян на реке Кресон и там же убили великого магистра иоаннитов Рожэ де Мулена. Мы отобрали у собак-латинян Тиревиреаду. Мы разгромили собак-латинян под Хаттином, а там против воинов Аллаха выступали граф Раймунд Триполийский, великий магистр тамплиеров Жерар де Ридорф и граф Рено Шатийонский. Мы взяли Сайду, Яффу, Кесарию, Аскалон. Иерусалим открыл перед нами свои святые ворота. Летучие отряды защитника веры великого Саладина не позволили собакам-латинянам ходить по нашей земле.

– Но вы не взяли Тир! – взревел барон. – Вы не справились с Конрадом Монферратским! Перед стенами Акры стоят воины короля Ричарда и короля Филиппа!

– Не воины, а собаки, – перевел ответ Маштуба толмач. – Просто грязные собаки. Они уже передрались из-за кости, которую им не проглотить. Латиняне сотнями бегут из лагеря. Они боятся умереть от болезней и голода. У них нет денег, чтобы купить место на венецианских галерах, они перебегают к нам. Аллах велик, он принимает всех, кто принимает ислам. Мы можем даже не торопиться, – высокомерно сказал Маштуб, почему-то вздохнув. – Времени у нас, как песка в пустыне. Время перемалывает всех и всё. Аллах велик. Аллах утопил рыжебородого Барбароссу в ручье, в котором не утонет даже щенок. Воля Аллаха превыше всего.

– Что бы ни было, – взревел барон, – очень скоро желтые штаны Магомета будут сорваны со стен Акры.

Толмач перевел слова барона Маштубу. Тот что-то быстро приказал.

– Позволь мне с помощью вопросов выяснить состояние твоей души, – попросил толмач.

– Это говоришь мне ты, проклятый отступник?

– Это говорит защитник веры Маштуб.