― Лейса, ты наслаждаешься властью. Это опьяняет, понимаю, ― возле Анналейсы присела Нанна, рассветница, зашептала на ухо. ― Но после опьянения придет похмелье, и ты горько раскаешься, что позволила силе Ночи взять верх над собой, что лишила жизни другого человека. Ты ведь не убийца, Лейса! Остановись!

Слова подруги проникли в помутившийся разум Анналейсы, заставили ее ослабить хватку. 

― Разве из нас не убийц воспитывали? ― Перевела она на подругу насмешливый взгляд бледно-голубых глаз. ― Квелл Лёре первый хотел, чтобы я научилась отнимать жизнь! 

Лейса все еще возражала, но без пыла и рвения. Она уже и сама достаточно опомнилась. Сделала усилие, развеивая заклятие. Посмотрела на патрона ― спокойно, без боязни. 

Маг был жив. Наверное, все же к счастью. Сидел на сырых камнях, опираясь спиной на сестру, тяжело дышал и смотрел на свою воспитанницу со смесью восхищения и злости. 

― Сильна! Ох, сильна! ― пробормотал со своей вечной усмешкой. ― Такки, что не добила. 

― Не стоит благодарности, ― в тон ему усмехнулась Лейса.  ―  Любезность за любезность. Однако в следующий раз могу не сдержаться. Так что мы делаем в пещерах? Куда дальше направимся?

Сидеть в сырости и сумраке и рассуждать о каких-то монстрах, которых уже уничтожил отряд боевых магов, Анналейсе казалось бессмысленной тратой времени, а гадать о том, что в ней изменилось после борьбы с патроном, она пока была не готова. 

― Вверх по реке, ― вместо квелла Лёре ответила его сестра. ― Думаю, барка уже ждет нас. Бастинда, выгляни из пещеры, только осторожно, и скажи, что видишь. 

Бася неохотно убрала ладони с бедер Лейсы, перед которой стояла на коленях, заглядывая подруге в лицо. Подошла к лазу, высунула наружу голову и почти сразу вернулась. 

― Барка есть, шагах в двадцати от берега. А на берегу ― шлюпка и матрос возле нее. 

― Отлично. Берем кладь и выходим. Брат, ты идти-то сможешь? ― Квелла Далия по-прежнему не отходила от мага и подпирала его спину.

― Если поддержишь. ― Квелл Лёре опёрся на руку сестры, встал, пошатываясь. ― Девушки, нашу с Далией кладь тоже прихватите, ― произнес ровно, но Анналейсе в его голосе послышалась скорее просьба, чем приказ. 

Нанна с ее чувствительностью к чужим настроениям тоже покосилась на наставника подозрительно и недоверчиво ― не часто он снисходил до просьб. Но спорить не стала: создала пару воздушных плетей, подхватила ими свои сумки, сумки Лейсы и наставников, вышла из пещеры. Вслед за ней выплыл багаж. 

Лейса шла второй. Сила Ночи бурлила и плескалась в ней, готовая в любой момент превратиться в одно из боевых заклятий, защитить свою хозяйку от возможных опасностей. И все та же сила подсказывала, что других угроз, кроме самой Анналейсы и ее попутчиков, поблизости нет. 

― «Тартаруга!» ― прочла Лейса название барки, дожидающейся новых пассажиров. Увидела матроса, о котором упоминала Бася, тут же узнала его, окликнула негромко, но с некоторой даже радостью. ― Боцман! Рейв Илви!

Мужчина обернулся на голос. Увидел шагающих к нему магов, поклонился почтительно, скользнул по Анналейсе невыразительным взглядом. Потом вернулся к ее лицу, присмотрелся более внимательно. 

― Вас, нэйта, я будто когда-то видел, ― произнес нерешительно. ― Мы знакомы?

― Немного. Я сплавлялась по реке на «Тартаруге» чуть больше месяца назад. Со мной были няня и младшая сестричка, которую вы называли юнгой. 

― О! Мауру помню! Вы ― сестра Мауры? Вас не узнать, нэйта Ренсли! Трудно придется с поисками тому темплару, который спрашивал о вас… 

― Обо мне спрашивал темплар? Как он выглядел? Что еще говорил? ― Анналейса вдруг вспомнила худого костлявого храмовника со светлыми глазами и короткой белой бородой, которого видела на ступенях храма Четырех в Сорлигрене.