Все религии пытались запретить людям других религий входить в их храмы или посещать их места паломничества. Почему? Те, кто создал эти правила, знали, как опасно это может быть для подобных посетителей. В каком-то смысле это похоже на надпись у входа в лабораторию, где проводятся эксперименты с ядерной энергией: «Вход запрещен. Только для ученых-ядерщиков». Мы согласны, что такое ограничение необходимо – всем, кроме ученых, входить опасно, – но когда подобное ограничение вводится в отношении храма или священного места, не желаем с этим соглашаться. Мы не понимаем, что за этим тоже стоит особая наука. Эти храмы и места паломничества предназначены лишь для определенного рода людей.

Это похоже на консилиум врачей, собравшихся вокруг пациента и обсуждающих его болезнь. Пациент слушает их, но не может понять, потому что они говорят на профессиональном медицинском языке, используя греческие и латинские слова. Пациент и не должен ничего понимать, это в его же интересах. Все религии также разработали свои собственные кодовые языки. У них есть тайные святые места, языки и писания. Поэтому те места, которые принимаются за священные, почти наверняка таковыми не являются. Эти великие традиции должны охраняться, поскольку, если они попадут не в те руки, они могут быть неправильно использованы. Обычные люди только окажутся в затруднительном положении и не получат от этого никакой пользы.

Говорят, что если человеку позволить войти в суфийскую деревню Алкуфу, он сойдет с ума. Говорят, что любой случайно вошедший в эту деревушку, уйдет оттуда сумасшедшим, потому что Алкуфа соткана из таких вибраций, что обычный ум не может их выдержать. Так что лучше в нее не входить без необходимой подготовки и дисциплины.

Поняв некоторые вещи относительно Алкуфы, вы сможете осознать некоторые моменты касаемо и других священных мест. Говорят, что в Алкуфе невозможно уснуть; поэтому следует ожидать, что люди, серьезно не упражнявшиеся в состоянии постоянного бодрствования, сойдут с ума.

Самое великое достижение суфиев – это ночное бдение; они не спят всю ночь. Если человек останется без пищи на девяносто дней, он очень ослабеет, но не умрет и не сойдет с ума. Обычный здоровый человек может легко поститься девяносто дней, но он не сможет прожить без сна даже и двадцати одного дня. Без еды он может обойтись три месяца, но без сна ему не выдержать и трех недель. Три недели – это очень много, без сна даже неделю трудно прожить, а в Алкуфе невозможно спать вообще.

Однажды кто-то прислал ко мне из Шри-Ланки буддийского монаха. Вот уже три года у этого монаха не получалось как следует уснуть. Его конечности все время дрожали, он постоянно потел и очень расстраивался из-за этого. Он боялся сделать даже один шаг, утратив всякую уверенность в себе. Он почти обезумел. Сильные снотворные средства не помогали ему уснуть, он просто лежал, ворочаясь, и практически не спал.

Я спросил его, практиковал ли он когда-нибудь буддийскую анапанасати йогу, потому что для любого буддийского монаха эта практика была неизбежной. Он ответил, что практиковал. Тогда я сказал ему, что он должен попрощаться с надеждой когда-либо заснуть вообще, потому что анапанасати йога – такая практика, которая делает сон невозможным. Но это только первая ступень практики; когда человек перестает спать, немедленно должен быть сделан следующий шаг. Продолжая практиковать первую ступень, не совершая второго шага, вы заболеете, вы можете даже сойти с ума и умереть.

Когда однажды сон разрушен изнутри, качество сознания настолько меняется, что становится возможным еще большее развитие. Когда я спросил монаха, известна ли ему вторая фаза этой практики, он ответил, что никто не говорил ему о ней. Ни в одной книге она не упоминается, и описывать только первую часть опасно, потому что любой, кто последует ей, разучится спать. По этой причине все знания и держались в тайне, чтобы они не смогли никому навредить. Они предназначались только для руководства теми, кому требовалась помощь в их духовных исканиях.