Я намѣреваюсь отправиться на островъ Эльбу, откуда тебѣ напишу. Также буду всячески стараться встрѣтить тебя.

Пиши мнѣ часто, адресуй письма вице-королю или твоему дядѣ, когда онъ, какъ говорятъ, сдѣлается великимъ Герцогомъ Тосканскимъ.

Прощай, моя милая Луиза-Марія!

Наварра, 19 апрѣля 1810 г.[17]

Государь!

Я получила чрезъ моего сына удостовѣреніе, что Ваше Величество изъявили согласіе на мое возвращеніе въ Мальмэзонъ, и на выдачу мнѣ средствъ для поправленія Наваррскаго замка.

Эта двойная ваша милость, Государь, облегчаетъ меня отъ огромныхъ заботъ и избавляетъ отъ опасеній, на которыя наводило меня длительное молчаніе Вашего Величества. Меня тревожила мысль – быть вами окончательно позабытой, теперь я вижу, что этого нѣтъ. И потому я теперь менѣе несчастна, ибо быть счастливой – врядъ ли уже мнѣ когда удастся въ будущемъ. Въ концѣ этого мѣсяца я отправлюсь въ Мальмэзонъ, если Ваше Величество не находитъ къ тому препятствій. Но я считаю нужнымъ сказать вамъ, Государь, что я не такъ скоро воспользовалась бы предоставленной мнѣ въ этомъ отношеніи Вашимъ Величествомъ привилегіей, если бы жилище въ Наваррѣ не требовало бы настоятельныхъ поправокъ, – не столько ради моего здоровья, сколько ради здоровья меня окружающихъ. Я намѣревалась лишь короткое время пробыть въ Мальмэзонѣ; скоро я его покину и поѣду на воды. Но Ваше Величество можетъ быть увѣрено, что я буду жить въ Мальмэзонѣ такъ – словно онъ находится за тысячу миль отъ Парижа.

Я принесла большую жертву, Государь, и чувствую съ каждымъ днемъ все больше ея величину; однако, эта жертва, которую я приняла на себя, будетъ доведена до конца. Счастье Вашего Величества ни въ коемъ случаѣ не будетъ омрачено никакимъ выраженіемъ моего горя.

Непрестанно буду я желать счастья Вашему Величеству, можетъ ради того, чтобы снова васъ увидѣть; но Ваше Величество можетъ быть увѣрено, что я всегда буду безмолвно почитать ваше новое положеніе; уповая на прежнее ваше ко мнѣ отношеніе, не буду требовать никакихъ новыхъ доказательствъ; надѣюсь только на справедливость вашу.

Я ограничиваюсь, Ваше Величество, просьбой о томъ, чтобы Ваше Величество само соблаговолило изыскать способъ – доказать мнѣ и моимъ приближеннымъ, что я еще занимаю маленькое мѣсто въ вашей памяти, и – большое въ вашемъ уваженіи и дружбѣ. Что бы это ни было – это смягчитъ мое горе, не нарушая при этомъ, какъ мнѣ кажется, счастья Вашего Величества, о которомъ я больше всего думаю.

Жозефина.

Не по поводу утраты трона позволяю я себѣ выразить вамъ сочувствіе; по собственному опыту знаю, что съ этимъ можно примириться; но больше всего скорблю я о томъ горѣ, которое доставило вамъ разставанье съ вашими старыми сподвижниками по славѣ.

Ахъ! какъ охотно полетѣла бы я къ вамъ, чтобы доказать вамъ, что изгнаніе можетъ спугнуть лишь мелкую душу, и что несчастье не только не уменьшило мою безкорыстную привязанность, но придало ей еще новую силу.

Я намѣревалась покинуть Францію, послѣдовать за вами, посвятить вамъ остатокъ жизни, отъ чего вы были такъ долго избавлены. Меня удержала одна единственная причина, и вы ее отгадаете.

Когда я узнаю, что я, наперекоръ всѣмъ вѣроятіямъ, единственная, желающая выполнить свой долгъ – ничто не сможетъ меня удержать, и я отправляюсь въ то единственное на землѣ мѣсто, гдѣ отнынѣ я могу быть счастлива, ибо тамъ я могу утѣшать васъ – находящагося одного въ несчастій. Прощайте, Государь, все, что я могла бы прибавить, – покажется излишнимъ; теперь нужно не на словахъ, а на дѣлѣ доказывать вамъ свое отношеніе. Мнѣ нужно ваше согласіе.