Это часть моей истории, но оказалось, что не его. Он знал меня задолго до этого. Он был моим соседом. Темсамым, от которого я пряталась, думая, что он извращенец из фильмов. Даже маме жаловалась, но мне не верили.

Наши встречи под лестницей становились все чаще и чаще. Разговоры продолжительнее и увлекательнее. А закончилось всё тем, что он стал меня провожать до дома, звонить мне, а я ему.

Мы стали больше, чем друзья. Он был для меня старшим братом, что помогал делать уроки, объяснил темы, которые я не понимала. Ведь он был чертовски умным. Он и сейчас умён!

Одноклассницы и почти все девочки из нашей школы завидовали мне, считали нас парой. Нас дразнили, но мы не обращали на это внимание. Нам было хорошо и интересно вместе, несмотря на разницу в возрасте.

Парни ко мне никогда не лезли, боясь Льва. Да и он ко мне никого не подпускал, говоря, что мне надо учится, а не с парнями гулять. Для этого у меня есть он.

Да и мне никто не нужен был.

Я сделала из него фаната Гарри Поттера и заставила на день рождение сделать мне волшебную палочку своими руками. И он сделал. Она до сих пор со мной. И не отпускает ни меня, ни воспоминания.

Вернувшись в свою комнату, достаю из сумки телефон и обнаруживаю там несколько сообщении от неизвестного абонента.

С опаской открываю их и удивлённо округляю глаза, читая сообщение.

“Я выслал тебе на почту то, что завтра надо будет распечатать студентам. Прошу сделать это до начала лекции. Лев.”

— На почту? — переспрашиваю вслух и лезу в соответствующее приложение и вижу там письмо от Царёва.

Стоп! Откуда у него моя почта? А номер телефона?

А адрес? Он ведь не спросил его, когда вёз меня домой…

Странно!

Хотя может у него контакты мои есть, если я его ассистентка. Это даже логично.

Но чертовски странно…

3. Глава 3

Лев

Домой возвращаюсь ближе к девяти. Операция по исправлению носовой перегородки с изменением формы носа прошла без проблем. Хотя я думал, что они могут возникнуть из-за особенности пациентки. Но обошлось.

Не хотел бы сейчас ещё из-за этого переживать. Мало того, что последним придурком себя считаю из-за того, что нагрубил… Она просто хотела спросить, как я, а я… а я не знал, как дышать в её присутствии. Как смотреть и как говорить. Ведь одно слово с её стороны — и меня могло сорвать. Как кран. Выпалил бы ей всё. О чувствах, о детях и даже о собственном предательстве. Я никогда не мог хранить что-то от неё в тайне.

О моей жизни она не знает всего трёх вещей. Первое — чем занимаются мои родители. Второе — что я люблю её. Третье — что у меня от неё дети.

— Папа! — Анфиса и Никита несутся ко мне. — Ты пришёл! — обнимают меня, пока я глажу их по голове.

То, ради чего я готов пахать днями и ночами. Ради этих малюток, что любят меня, несмотря на то что я натворил. О том, что у них есть мама, они знают. Но о том, почему она с нами не живёт, вопросов не задают. Насытились моим: “Мы пока не вместе, потому что у нас не случилось настоящей любви”.

— Я дома, и я принёс вам сладкого, — отвечаю и демонстрирую бумажный пакет в руках.

— Но без сахара? — уточняет блюстительница моей диеты, всех ограничивая в сахаре.

У Никиты как-то был диатез, и она, узнав причину, прочла в доме всё на эту тему. Узнала, что сахар вреден, и теперь не даёт его есть никому в доме. Даже мне, хотя я тот ещё сладкоежка.

— Естественно! Всё натуральное и без сахара! — отвечаю ей.

— Тогда спасибо, — забирает у меня пакет и вместе с ним несётся в сторону кухни. Никита следом за ней, изображая самолёт.

Сестра выходит ко мне в коридор и, прислонившись головой к арке, спрашивает.