— Они справятся.

— Ты сказал о них Яре, и теперь у них есть мама? — предполагает, и, судя по её лицу, данная перспектива ей не по душе от слова совсем.

— Нет, они с отцом, — оповещаю её. — Он забрал их утром.

— А-а… — тянет, и теперь непонятно, рада она тому, что я Яре ничего не сказал, или, наоборот, расстроилась. — Я вчера звонила вам. Анфиса взяла трубку, и я отчётливо слышала голос Громовой. Я думала, что ты сказал…

— Она была с ними, но в качестве обычной няни, которая сидела с детьми, пока я с тобой тут вопросы решал, — опускаюсь на стул, рассказывая ей. Вчера она была не в состоянии ничего слушать. Вначале наркоз, затем ей стало плохо от вида крови приехавшего параллельно с ней пациента.

— И она не знает, что это её дети? — кривится сестра недоверчиво. — Она не поняла ничего?

— Не догадалась, — поджимаю губы.

— Как? — удивлённо округляет глаза. — Анфиса ведь так на неё похожа! Как можно было не понять? Я думала, как только она её увидит, то сразу поймёт, что дочь точно её.

— Яра реалистка, — отвечаю, разведя руками. — Если не рожала, то дети не могут быть её.

— Ну и глупышка! — шепчет Стефа. — Ты собираешься ей сказать? Когда?

— Не сейчас, — мотаю головой, и сестра недовольно качает головой. — Вчера она чуть не сбежала после того, как я перед отцом её невестой назвал. Она не хочет торопиться. Хочет всё правильно, — цитирую ей свою девушку, а затем выдаю план. — Повстречаемся месяц-два. Затем предложение ей сделаю. А после свадьбы скажу про детей. Она ведь хочет всё правильно. Отношения — свадьба — дети. Будет всё именно в таком порядке.

— На её месте я бы тебя убила, — бросает сестра, но, благо, больше эту тему мы не затрагиваем.

Поболтав немного со Стефани и справившись о её здоровье, покидаю палату сестрёнки, потому как приёмные часы скоро уже должны начаться, а я хочу ещё перед началом выпить кружечку кофе. Отец всю ночь мозг делал насчёт Яры.

Но желание выпить кофе отходит на второй план, когда створки лифта передо мной открываются, а внутри я вижу плачущую Громову.

— Яра? — округляю глаза, не веря в то, что вижу её. — Что ты здесь делаешь?

— Мама настояла на повторном посещении, — шмыгает она носом и всё больше мне Анфису напоминает. — И этот врач сказал, что с такими низкими темпами набора веса я точно потеряю возможность иметь детей!

— Чего?! — новость меня в шок повергает.

И это в нашей клинике так врачи разговаривают? Отцу и дяде стоит навести порядок среди персонала. Как можно такое пациентам говорить?

— Так и сказал! Ты не набираешь, а теряешь вес! Это плохо! — кривляется, копируя врача. — А что я? Я ем и булочки, и даже иногда хлеб со сметаной домашней. Но вес не набирается! За неделю килограмм скинула! Хотя даже диету специальную соблюдаю, — жалуется, пока я в лифт захожу и нажимаю кнопку своего этажа.

— Странно, — тяну, поскольку даже меня, как врача, данный случай заинтересовал. — Ты анализы сдавала? — спокойно интересуюсь, ведь в лифте мы одни.

— Да! — кивает активно головой. — Лев, а если я и дальше так худеть буду, ты же меня не бросишь?

— Не брошу! Ты чего? — приобнимаю эту дурёху. — Я тебя завтра отведу к дяде Саше. И пусть это не его специальность, но он тебя посмотрит. Я ему больше доверяю, и посмотрим, что он скажет. Это ненормально, что твой вес падает, несмотря на то, что ты и правда хорошо питаешься.

— Лев, а если я не смогу иметь детей, ты же меня не бросишь? — продолжает она свои дурацкие вопросы. — Будешь любить?

— И правда глупышка… — вздыхаю шёпотом. — Как я могу тебя отпустить, если только обрёл, Яра? Глупости не говори! И твой вес мы начнём набирать! Обещаю! И вес вернём, и животик тебе округлим, — провожу рукой по её плоскому животу.