— Я бы с радостью имел детей, но не нашёл ещё ту, с которой готов на этот шаг, — отвечаю, а в голове тут же возникает образ той, что до сих пор безвылазно сидит в моей голове.

— Понимаю, — отзывается он. — Так… довольно щепетильный и личный вопрос, но как вы относитесь к женщинам на руководящих должностях?

— Спокойно.

— Отлично, — закрывает он блокнот. — Директор школы, в которой вы будете работать — моя жена, и мы уволили уже несколько сексистов, которые считали, что её место дома у плиты.

— Уверяю вас, меня это не тревожит, — сдержанно улыбаюсь ему. И поднимаюсь одновременно с ним. — Время вышло?

— Да! Завтра зайдите ко мне в восемь. Я как раз должен буду посетить школу и проверить её дела. Проведу вам экскурсию, и мы все обсудим. Ваш телефон у меня есть.

— Благодарю, — кидаю и выхожу из кабинета ректора, с улыбкой и даже некоторой грустью взглянув на табличку.

“Громов Вадим Данилович”

Одну Громову я уже знал. Громова Мирослава Вадимовна. Можно было бы решить, что она дочь ректора, но вряд ли ректор стал отцом в десять или пятнадцать лет.

Но я бы не отказался от встречи с той, что растоптала меня в своё время.

Подхожу к окну напротив, чтобы выровнять дыхание и успокоиться, когда вновь ловлю галлюцинацию.

Мне кажется, что моя Мира — мой Мир бежит куда-то в сторону.

Я бы сорвался следом, если бы это не очередная моя галлюцинация, которую я скрываю от всех.

Миры здесь быть не может. Она в Америке.

***

Мирослава

— Что они сделали? — восклицаю в трубку, выбегая из школы. — Опять подрались? — мысленно чертыхаюсь и скулю от беспомощности. Сколько говорила им, что дракой ни проблему, ни иные случаи не решить! Всё равно с кем-то да помашут кулаками.

— Да, — отвечает воспитательница недовольно. — У одного из ваших мальчиков губа разбита. И они не могут успокоиться. Я уже и так пробовала, и так. Кричат и рычат на всех, как дикие!

— Я уже бегу, — отзываюсь, действительно со всех ног несясь на парковку. — Скажите им, что мама уже едет и скоро их заберёт. И скажите, что я их люблю. Пожалуйста!

— Пытаюсь, — говорит Елена Васильевна, и я отключаюсь.

Включаю в телефоне приложение каршеринга в поисках ближайшей свободной машины, но, как назло, ни одной нет. Чёртовы студенты! Постоянно машины из-под носа уводят!

— Мира, — кричат мне вслед, и я оборачиваюсь на знакомый голос.

— Сар, там опять мальчишки подрались с кем-то, — жалуюсь жене своего двоюродного брата. — Плачут и не успокаиваются. Мне надо бежать! Прости!

— Подвезти? — показывает она ключи от машины Егора. — Он мне сегодня машину дал. Так что могу побыть твоим водителем.

— Было бы круто, — отзываюсь, молясь за двоюродного брата, который так удачно сегодня распорядился своим имуществом. — Но за рулём я, — отбираю у неё ключи, когда она подходит. — Мне прошлого сбитого куста хватило.

— Его просто неправильно посадили, — кривится в улыбке. — Я не виновата!

Сара Картотьян, а сейчас Громова, сразу же стала моей подругой, когда я вернулась в Россию.

В первый же день она предложила мне и моим близнецам переехать в их с Егором квартиру. Потому что мой родной дядя явно был не рад гостям.

Сара же милая, приятная девушка, но с одним небольшим изъяном. Она жутко неуклюжая и невезучая. В своё время она случайно устроила Егору сотрясение мозгов, которых у него и так маловато, а потом сломала ему ногу. Но этим всё не ограничилось, и через какое-то время она ему ещё и женой стала. Так сказать, решила его до конца добить.

И всё же она отличный человек и друг. Всегда помогает и поддерживает.