– Эх, а помнишь, как мы с уроков сбегали? – мечтательно закатывала глаза Лена. – Попадало, конечно, знатно, однако стоило того, особенно весной. Помнишь, как-то раз пытались по-тихому уйти, а нас уборщица застукала? Вот визгу-то было! Как же её звали… А, точно, Швабра! Злая такая, тощая, как скелет, никто её не любил. Ну как? Вспоминаешь? Мы, значит, крадёмся по коридору, а она как завизжит, а потом мы…

Лена говорила и говорила. Рассказывала о строгих учителях, о добрых учителях, о мальчишках из старших классов, по которым все сохли, о дурацких невыполнимых нормативах по физкультуре. Об удивительно вкусной еде в школьной столовой (кроме супа, он всегда был каким-то кислым), о хрипящем динамике, странно искажающем голос директора, когда тот пытался зачитать какие-либо объявления и много, много о чём ещё, чем жили школьники больше десяти лет назад.

Но Соня лишь улыбалась, потупившись: ничего из этого не отзывалось в душе, не рисовало картинки перед глазами, приходилось напрягаться, чтобы представить хоть что-то, и то разум сплошь подкидывал знакомые кадры из виденных по телевизору фильмов и мультиков.

– Что, совсем-совсем ничегошеньки не приходит на ум? – расстраивалась Лена.

– Извини, – зачем-то отвечала Соня.

– Что ты! Что ты! Это же не твоя вина. О, точно! Уж это-то ты вспомнить должна! Это прям концентрированное детство, по-любому не забудешь!

Свободная лавка неподалёку приютила их, и Лена, напустив на себя загадочный вид, начала рассказывать:

– Дело было давнее, ещё до того, как мы в школу пошли. Вообще, поговаривают, ещё при Ахтямове, но я не особо верю. Думаю, если и было, то уже при его приемнике, Ахтямов бы такого не допустил, у него хватка была железная. Ну, как говорят, опять же. Так вот, в те старые времена, когда люди сообща стремились в светлое коммунистическое будущее, утроился в школу новый сторож. Никто уже не помнит, как его звали на самом деле, но называли его все Чистюлей. Это потому, что он везде таскал с собой щётку для обуви и, чуть что, принимался начищать свои видавшие виды туфли. Да и вообще, странный он был, хоть и сам по себе очень тихий. Всё время бегал мыть руки, проходил в двери только повернувшись левым боком. Короче, типовой такой ОКРщик. Не знаешь, что такое ОКР? Ну и забей, к делу это всё равно не относится.