Джулиан, одетый в безукоризненно черный фрак и белоснежную накрахмаленную сорочку, сидел слева от Роксаны. Его руки были скрещены на груди, а на лице застыло выражение стоического терпения.

Роксана наклонилась и прошептала:

– Знаете, милорд, по мнению моего батюшки, Кин необычайно похож на задиристого бойцового петуха. Пожалуй, я пойду еще дальше и сравню его рев с мычанием недоеной коровы.

– Я бы с удовольствием застрелил его, – признался Джулиан. – Однако он пользуется шумным успехом у публики. Это наводит на серьезные размышления о художественном вкусе наших соотечественников.

Коринна строгим взглядом призвала их к порядку, и они замолчали.

Перед антрактом Чарлз Кин разразился оглушительной пятиминутной тирадой, что не добавило ему поклонников в ложе Монро. Ни у кого, кроме герцогини, не возникло потребности присоединиться к рукоплесканиям зала.

Софи торопливо вскочила на ноги, запуталась в собственных юбках, пошатнулась и едва не упала в партер. К счастью, Роксана не растерялась и, схватив ее за локоть, помогла восстановить равновесие.

Джулиан приподнял бровь:

– Кажется, я недооценил спектакль. Неужели он настолько плох?

Роксана все еще поддерживала племянницу под руку.

– В чем дело, дорогая? Надеюсь, ты не собиралась покинуть нас навеки?

– Интересная мысль, – пробормотала Софи.

Джулиан не расхохотался только из уважения к матушке.

– Мисс Уилки, вам сильно повезло. Если бы не мисс Рэдклиф, вы бы рухнули в толпу подвыпивших простолюдинов. Кстати, о напитках. Я иду в нижнее фойе за шампанским. Не хотите ли составить мне компанию?

– Не будь таким чопорным, – заявила Коринна. – Я прекрасно слышала, как три дня назад Софи разрешила тебе называть ее по имени. И Роксана тоже. Хотя это не имеет значения, поскольку она всего-навсего… Впрочем, не важно. Я с удовольствием выпью шампанского. У меня пересохло в горле от сопереживания великому актеру.

Она явно приготовилась дать отпор любому, кто решится возразить, но таковых не нашлось.

Роксана повернулась к Джулиану:

– Я пойду с вами, сэр. У Софи побаливает голова.

– Вы оберегаете от меня свою племянницу, мисс… Роксана? Не тревожьтесь понапрасну. Я уже просил вашу юную подопечную относиться ко мне как к доброму, безобидному дядюшке, которому свободно можно доверить девичьи секреты.

– Джулиан, побойся Бога! – возмутилась его дражайшая матушка. – Ты отнюдь не безобидный.

Это простодушное замечание вызвало всеобщий смех. Коринна озадаченно моргнула, поняла, что случайно сострила, и самодовольно улыбнулась.

– Головная боль почти утихла, – сказала Софи, – я могу пойти с вами за шампанским, сэр.

– Сэр? Нет, раз я не гожусь в безобидные дядюшки, будьте любезны называть меня по имени.

– Лучше «милорд», – посоветовала Роксана. – Очень удачное слово. В меру почтительное и шаблонное, как все светские обращения.

– Неужели? – встрепенулась Коринна. – Вы полагаете, когда ко мне обращаются «ваша светлость», это не более чем шаблон?

Роксана ласково улыбнулась герцогине и встала.

– Смотрите-ка, вот и наш вампир. Кажется, он настроен поразмять ноги и осчастливить нас своим присутствием. Видишь, Софи, он помахал тебе рукой? Решено, ты останешься здесь и подождешь Девлина, а я составлю компанию милорду.

Джулиан усмехнулся, но ничего не сказал. Они вышли из ложи, влились в поток публики и спустились в битком набитое фойе. Судя по всему, в театре разразилась эпидемия жажды. Леди и джентльмены наперебой требовали шампанское – и немедленно! Официанты демонстрировали чудеса ловкости, прокладывая путь в толпе и мастерски огибая широкие юбки нарядных дам.