– Вызову вам такси. – Говорит Бьорн, доставая телефон. Затем поворачивается ко мне. – Ты так и не надумала переехать к нам?

Я мотаю головой:

– Ульрик прав. Мы должны научиться защищать себя – каждый из нас.

– И каким же образом?

– Шутка про дробовик уже не кажется просто шуткой, да, подруга? – Обняв меня за плечи, шутит Сара. – Ты, хотя бы, можешь взять у своего парня уроки рукопашного боя, а мне предстоит крепко подумать над тем, чем я планирую отпугивать кровососов, если они явятся по мою душу!

– Потренируешь нас, когда Ульрику станет лучше? – Прошу я Бьорна.

– Бросьте эти глупости, лучше езжайте домой и отдохните. – Не торопится соглашаться он. – Ты бледная, будто вот-вот хлопнешься в обморок, Нея.

Бьорн подходит ближе и убирает мне за ухо одну из выбившихся прядей. Его губы дрожат: он будто внутренне борется с собой – с одной стороны необходимо приглядывать за Улле, с другой – защищать меня и сестру. А еще есть Сара и ее мать. Не представляю, что такое быть дхампири. Это, по сути, быть сразу за всех вокруг в ответе.

– Наверное, ты прав. – Спешно уступаю я, пока его не затопило чувством вины. – Мне нужно отдохнуть, восстановить силы.

Бьорн провожает нас до стоянки, и я обнимаю его на прощание перед посадкой в такси.

– Я, может, и не такая крутая, как моя мать, – тихо произносит Сара, пока я машу ему рукой в окно, – но нутром чую, что ты что-то задумала.

– Вовсе нет.

– Смерть Асмунда и то, что произошло с Ульриком, подкосило нас всех. – Берет она меня за руку. – Но, убегая от своей боли и своих чувств, ты не должна бежать от Бьорна.

– Я не собираюсь никуда бежать. – Честно отвечаю я. – Но мне нужно придумать, как найти и уничтожить Ингрид. Не хочу, чтобы она причинила вред кому-то еще.

– Может, она и не выкарабкается. – Заметив интерес водителя к нашему разговору, переходит на шепот Сара. – Сама же сказала, что ее чары рассеиваются, а раны так глубоки, что она не приходит в сознание.

– Да, но… – Я спотыкаюсь на полуслове, испугавшись пришедшей на ум шальной мысли.

– Тебя убьет любовь. – Вдруг говорит подруга отрешенно.

Ее слова возвращают меня к реальности.

– Чего? – Я поворачиваюсь к Саре и вижу, что ее глаза почти полностью закатились наверх, под веки. – Эй. Сара! – Трогаю ее за плечо.

– Тебя убьет любовь. – Повторяет она. – Убьет. Убьет…

И начинает дергать головой. Через секунду к голове присоединяются плечи, затем кисти рук, затем уже дергается все тело.

– Сара! – Кричу я, пытаясь прижать ее к сидению, чтобы она не ударилась и не навредила себе. – Сара!

– Эй, что там с ней? – Останавливает машину таксист.

И в следующее мгновение все прекращается. Сара обмякает на сидение, всхлипывает, открывает глаза. Она кажется напуганной и уставшей, на ее лбу выступил пот.

– Сара… – Я вытираю пот с ее лица ладонями и заставляю ее посмотреть на меня. – Как ты?

– Мне нехорошо. – Бормочет она, положив руку на грудь. – Сердце бьется так быстро…

Затем бросается, открывает дверь, выбирается наружу и сгибается пополам. Слышно, как ее рвет. Я вылезаю, оббегаю автомобиль и склоняюсь над Сарой.

– Ты так и не принимаешь обезболивающие? – Спрашиваю, поглаживая ее по спине.

– Нет. Ты же знаешь. – Сара кашляет. – Они мешают.

– Черт с ним, с даром. Ты терпишь боль! Ради чего?

Она выпрямляется, вытирает бледные губы рукавом.

– Я не хочу быть бесполезной.

– Ты же видишь, какой это нелегкий труд. – Пытаюсь разубедить ее я. – Когда твоя мать общается с мертвыми, это отнимает у нее все силы. А видения? Жуть какая-то. Зачем это тебе?

– Нельзя не принять дар предков. – Сара бросает на меня измученный взгляд. – Это грех. Я не могу блокировать его таблетками и жить, как ни в чем не бывало. Не сейчас. Не тогда, когда моим близким грозит опасность.