— Рик, приношу извинения, что тебе пришлось тащиться сюда в столь ранний час.

— Не надо извиняться. Рик — парень привычный, — бросает шеф.

— Ничего страшного. Моя служба, — подтверждаю я, хоть и не вижу пока никакой связи. — Однако место и впрямь странноватое.

— Поймите меня правильно, — бубнит Корнблат. — У меня не осталось выбора. Дело весьма щепетильное, и чем меньше о нем знают, тем лучше. Особенно если речь идет о газетчиках. У них, знаете, нюх…

Мы с шефом киваем синхронно, будто всю жизнь репетировали. У полиции журналистская братия в печенках сидит. Пока правительство играет в демократию, нам от газетчиков буквально продыха нет.

— Здесь я бываю каждое утро. Бегаю трусцой. Врач посоветовал, — продолжает Корнблат.

— Короче, никто не удивится, увидев вас тут, — резюмирую я.

Зато шеф фыркает. Уж его-то на пробежку клещами не вытащишь. В парк тоже. Другое дело, что газетчики редко садятся шефу на хвост. Он обычно подъезжает к шапочному разбору.

— Да, — невесело смеется Корнблат. — Можно сказать, я тут вроде фона. Успел примелькаться.

— Так в чем, собственно, проблема? — подталкиваю я.

— В моей жене. Позавчера вечером она ушла на благотворительный бал и до сих пор не вернулась.

Я улыбаюсь: если благоверная загуляла, это еще не повод беспокоить полицию. Корнблат не первый муж, которому дражайшая половина навесила кустистые рога. Стоит большого труда не высказать такое вслух, однако «спортсмен» будто читает мои мысли.

— Подумали об адюльтере? — грустно спрашивает он.

Пожимаю плечами:

— Всякое возможно. Знаете, за службу я разного насмотрелся.

— Если б это был банальный адюльтер, я бы успокоился и даже перекрестился, — сердится Корнблат. — Боюсь, супруга действительно вляпалась во что-то крайне неприятное. Мне бы очень хотелось, чтобы вы ее нашли, прежде чем об этом пронюхает пресса.

— Живой или мертвой? — мрачно вопрошаю я.

— Упаси бог! — вздрагивает Корнблат. — Я хочу ее видеть целой и невредимой.

— Я тоже, — киваю я. — Не люблю покойников, пусть это и самые безобидные существа на свете. И все же… что заставило вас предположить, будто с супругой произошло неприятное?

Корнблат потупил взор:

— Прошу понять меня правильно: жена моложе меня в три раза. Фактически она еще девчонка, на которую рано свалилось мое богатство и положение в обществе. Вокруг миллион соблазнов. Я понимаю, столь серьезная разница в возрасте чревата осложнениями, и потому подстраховался.

— Каким образом? — заинтересованно спросил я.

— Повел себя так, как ведет безумно влюбленный, а поэтому способный на любую глупость человек: тайком повесил на жену магический маячок, сообщающий мне, где она находится.

— Это в общем-то противозаконно, — заметил я, но шеф меня перебил:

— Сынок, закон здесь я. Не забывай об этом. Мистер Корнблат — мой хороший друг. Пояснить подробнее или ты прекратишь играть в борца за справедливость?

— Не надо пояснять, сэр, — официальным тоном ответил я.

Успокоенный шеф попросил Корнблата продолжать.

— Так вот… — сказал и сразу запнулся тот. — Вчера вечером, когда по моим прикидкам супруга должна уже была вернуться, маячок вдруг перестал работать. Это был дорогой и очень надежный магический прибор, чья вероятность поломки не больше нуля.

— То есть кто-то его обнаружил?

— Да. Боюсь, речь идет о похищении или того хуже…

— Похищении? К вам обращались за выкупом?

— Нет. Пока нет.

— Хорошо, — задумчиво протянул я. — У меня сразу появилась масса вопросов к вам, мистер Корнблат.

— Зовите меня Джеймс.

— Как скажете, Джеймс. Я согласен, что ситуация довольно щекотливая. Мне почему-то кажется, у человека вашего уровня просто обязан иметься специалист по решению подобных проблем.