– Полагаю, вы уже поняли, в чём тут дело, – сказал он.
Мокий Парфёныч обладал умом быстрым, как его пароходы-ласточки. До чего в столице додумались: ставки на спортсменов делать. Как на лошадей. Нельзя сказать, что Мокий Парфёныч жить не мог без рысистых бегов. Так, иногда заглядывал на ипподром. Ставил на лошадь, которую ему советовали знающие люди. Но ведь тут другое: ставить на конькобежцев. Ново, занятно, манит.
– Ловко, ловко: тотошник [2] на льду придумали, – с уважением сказал он.
– Совершенно верно, господин Паратов. Только не придумали. Взяли пример с Англии: там ставки принимают на любое спортивное состязание. Приятное развлечение и польза: все средства идут на развитие конькобежного спорта. Принимаем ставки на бег на скорость, но возможно, вскоре расширим на состязания по фигурному катанию на льду.
– Славно, славно устроили.
– Желаете сделать ставку?
– А позволительно?
– Отчего же нет. Вы наш гость.
– Тогда не откажусь. Какие правила?
– Можете поставить на победителя, можете на пару первых, у нас говорят «дуплет», или на тройку, мы называем «тройная», или на весь порядок финиша, флеш-рояль, так сказать. Как пожелаете.
Перед верандой разминалась пятёрка забега. Мокий Парфёныч пригляделся. На кого бы поставить? Успеха в жизни он добился не одной лишь волей: у него было развито звериное чутьё. Чутьё никогда не подводило, выручало и даже спасало. Конькобежцы схожи ростом, комплекцией, одеждой. Трудно выбрать на глазок.
– На номер тринадцать желаю поставить, – сказал он твёрдо.
«13» для него было счастливое число. Конькобежец глянулся: вроде самый обычный, а что-то есть особенное.
Иван Фёдорович согласно кивнул:
– Сколько желаете поставить?
– Как у вас принято?
– Обычно до пятидесяти рублей. Редко когда сто. Однако ограничений нет, выплатим любой выигрыш.
Глазки дамы дразнили: ну что, судовладелец волжский, покажи себя.
И Мокий Парфёныч показал: вытащил из портмоне четыре «петровки» [3]. Эти купюры мало кто видел живьём, не то что держал в руках. В лавках и магазинах они бесполезны: никто сдачу не даст. «Петровки» шли в банках при крупных сделках.
– Ставлю две тысячи.
Болельщики притихли, глядя на незнакомца в собольей шубе. Написав на билетике сумму и ставку, господин Куртиц принял деньги.
– Тринадцатый номер, ставка на победителя один к трём, – доложил он официально, будто заключал контракт, поклонился и отошёл.
– Можете выиграть шесть тысяч рублей, – сказала дама с чувством, которое приласкало сердце Мокия Парфёныча. Как всякого мужчины, которым восхищается хорошенькая женщина.
– Поглядим ещё, – ответил он, довольный собой.
Конькобежцы встали на старт, пригнувшись. Судья с белой повязкой на рукаве поднял трёхцветный флажок, предупредил: «Товсь!», взял паузу и, махнув флажком, крикнул: «Старт!»
Пятёрка побежала.
Мокий Парфёныч ощутил приятное покалывание азарта.
Конькобежец номер тринадцать выглядел проворным. Постепенно обогнал соперников и вырвался вперёд. Спортсмены зашли в последний поворот, и тут вдруг… Мокий Парфёныч не верил глазам своим: тринадцатый рухнул и полетел кубарем, приложившись лицом о лёд. Четвёрка соперников скользнула мимо.
Как же так? С чего упал? Вот уж странность. Что тут поделать? Не устраивать же скандал. Мокий Парфёныч бросил обиду скомканным билетиком на пол.
Финишную ленточку сорвал номер пятнадцатый.
– Состязание выиграл господин Картозин! – объявил Иван Фёдорович. – От имени общества благодарю спортсменов и зрителей. Награждение призами состоится через полчаса.
Победитель принимал поздравления. Особо радовались те, чьи ставки выиграли.