Ну как на такого сердиться?

Чижик снова вздохнула и принялась за свою половинку.

Вернувшись в Призрачный замок, она узнала, что глава ордена в Лечебнице. Девочки рассказали, что чаре Червон стало плохо прямо на занятии и целительницы забрали её. Временная глава Призрачного ордена, чара Бройс, уже составила новое расписание для учениц. Вместо уроков чары Червон там были физические тренировки. Чижик, увидев это, чуть не заплакала. Она ненавидела тренировки, а теперь их будет в два раза больше.

– Ха-ха, отличная будет неделька, – хлопнула её по спине Ника.

– Отстань, а, – сказала Чижик и пошла к себе. В пустую комнату, где её никто не ждал.

Упала на кровать, зарылась лицом в подушку.

«Пусть чара Корини поскорее вернётся. Пусть поскорее вернётся Эльда. Пусть вернётся Шани. Пусть всё будет как раньше», – крутилось у девочки в голове.

Но что-то ей подсказывало, что так, как раньше, уже ничего не будет. Тревога эта мешала уснуть, заставляла бессмысленно вертеться в постели, но, когда Чижик совсем было отчаялась, на помощь пришла мысль о вишнёвом пирожном из библиотечного кафе. Розовый десерт и улыбка Нирома на минуту заполнили собой пустоту и одиночество. Всего на минуту, но этого хватило.

«А вишнёвое пирожное было очень вкусным», – подумала Чижик и наконец уснула.

Эльда ждала, когда за ней придут, чтобы отвести к Ферре, и очень нервничала. Она чувствовала бы себя более уверенно, будь рядом родители или хотя бы сестра. Но перед важной встречей девочка осталась наедине со своими мыслями и страхами. Волимир пока был с ней, и она по привычке мысленно обращалась к нему, но постоянно ловила себя на том, что прощается с чаронитом.

Что будет после того, как она передаст камень матери? Они все останутся здесь, в Логове, навсегда?

Сами изганы называли свои пещеры Убежищем, но Эльда пока не могла привыкнуть к этому слову. Здесь всё было совсем не так, как она себе представляла. Очнувшись после похищения, придя в себя после сцепки с сестрой и встречи с родителями, она с каждым днём узнавала всё больше и больше о месте, где они все очутились. И о людях, которые здесь обитали.

Она так и не решила, как ей теперь относиться к изганам. Всю жизнь ей внушали, что эти люди – самые страшные враги Чароводья, и более того, её личные враги, которые охотятся за Волимиром. Но вот уже несколько дней она жила среди них и с удивлением понимала, что изганы – обычные люди, такие же, как в Камнесаде. Эльду и Шани никто не мучил, не пытался отнять камни, не морил голодом, ничего такого. Почти все были вежливы и даже улыбались.

Чувствовалось, конечно, что они настороженно относятся к Шани с её Полумраком, – так ведь и в Камнесаде от разрушительниц предпочитали держаться подальше, а Шани и вовсе считалась неуправляемой и опасной.

Да, изганы надели девочкам на руки световые браслеты, напоминавшие, что они здесь пленницы. Браслеты не мешали, но пленников предупредили, что если они попытаются сбежать, то свет станет враждебным и никуда их не выпустит.

Световые браслеты заключали в себе силу жёлтых чаронитов. Эльда уже знала о некоторых свойствах камней энергетиков. Она вспомнила чару Паларию, помощницу главы Объединённого ордена, женщину преклонных лет, крупную, полную, неторопливую в движениях и словах. У неё было доброе лицо и седые волосы, уложенные на голове в плетение в виде короны. В волосах виднелся тонкий обруч с чаронитом в такой глухой оправе, что разглядеть скрывающийся под ней камень было невозможно. Лиэни рассказала девочкам, что чара Палария обладает золотисто-жёлтым чаронитом с двумя искрами – сильнейшим здесь камнем-энергетиком после Лучезара. За Паларией всегда следовала её помощница, которая держалась позади чары, скрываласьв тени. Молчаливая безликая девушка с ничего не выражающим и незапоминающимся лицом. Даже имени её никто не называл.