Эльда напряглась, но заставила себя кивнуть. Тётин упрёк неприятно кольнул девочку. У неё были красивые длинные волосы необычного золотистого цвета, которые почему-то очень плохо расчёсывались, а еще хуже укладывались в плетение. Плетение – это была просто пытка для Эльды. Непослушные волосы плетению не поддавались никак. Путались, цеплялись за расчёску, вырывались с корнем – всё что угодно, только не заплетались, как требовал обычай. Когда расчёску брала в руки тётя Корини и пыталась навести порядок на голове племянницы, дело заканчивалось выдранными клоками волос, бессильными ругательствами тёти и слезами девочки. Плакала она от боли, а ещё больше от обиды. Носить незаплетённые волосы для чариты было всё равно что расхаживать голышом – только получары могли позволить себе такую вольность.

Вообще-то Эльде было абсолютно всё равно, какое впечатление она произведёт на гостью, эту чару Ольену, будь та хоть трижды наставницей какого-то там ордена. Учиться в Высшей школе девочка не собиралась. Во-первых, с её невеликими способностями вступительных испытаний всё равно не пройти, а во-вторых, ей просто не хотелось учиться. Мало, что ли, она уже намучилась с ненавистной учёбой дома? Тётя иногда рассказывала об ужасах, которые творятся в Высшей школе: о строгости, наказаниях и тяжёлой работе, которым подвергают учениц, чтобы закалить их характер и силу воли. Однако тётя утверждала, что испытание на вступление во Второй круг просто обязана пройти каждая девочка на Островах, носящая чаронит. Такова традиция, а уж кого принимать или не принимать в школу, решит комиссия.

Эльда торопливо закончила завтрак и поднялась из-за стола.

– Куда это ты направляешься? – сразу остановила её Корини.

– Хотела прогуляться немного, – с замиранием сердца ответила Эльда. – Чтобы освежить голову.

– Никаких прогулок, – отрезала тётя. – Ты разве не слышала, что я сказала про гостью? Время занятий и так сегодня придётся сократить, поэтому ступай сразу в классную комнату. Мы с Шани сейчас придём.

Настроение у Эльды разом упало.

«Ну что ж, Дику придётся сегодня поголодать», – невесело подумала она.

Комната для занятий находилась на втором этаже в южной части замка. Ещё поднимаясь по лестнице, Эльда почувствовала, как накатывает знакомая головная боль. Если бы хоть раз девочке удалось войти туда без боли, может быть, Эльда и полюбила бы учёбу. Ведь она прекрасно научилась читать самостоятельно, и ей это очень нравилось! Только произошло это не здесь, в замке, а далеко в лесу, на свежем воздухе, где голова не болела.

А тут, в классной, она даже не могла толком расслышать, что именно говорит тётя Корини, и из-за вспышек боли темнело в глазах, как только она начинала вчитываться в учебник. Поэтому Эльда всем сердцем ненавидела занятия. И боялась их почти так же, как своих ночных кошмаров. Она не могла долго выдерживать боль, не могла ответить даже на самый простой вопрос, и всё заканчивалось очередной ссорой с тётей.

Шани тоже злилась на Эльду из-за того, что ей приходилось отдуваться за двоих. Хотя сестра всегда могла ответить на заданный тётей Корини вопрос, временами и ей хотелось немного отдохнуть от учёбы. Но она проводила за книгами и занятиями почти всё время. Эльда, например, ни разу не видела, чтобы Шани просто гуляла в саду, или играла во что-нибудь, или читала книжку для удовольствия. Её мать была главой Призрачного ордена и, конечно, никак не могла позволить, чтобы единственная дочь провалила испытания во Второй круг. Хватит и того, что вскоре придётся краснеть за племянницу, считала тётя. Сама она после окончания Высшей школы много времени посвятила работе в Призрачном ордене и сейчас занимала одну из самых почётных должностей Чароводья: входила в Совет Семи, Третий круг.