– Интересный человек, – сказал я, глядя в спину Брусницыну. – Такого редко встретишь в столице. Какой-то он простой и бесхитростный, не слишком похож на наших горожан.

Я посмотрел на садовника Люцерна.

– И что же? Он сумел пройти на вашу Потаенную поляну?

– Конечно, – спокойно кивнул Люцерн. – С его магическим даром это не трудно.

– Он маг Природы? – уточнил я.

– Можно сказать и так, – согласился Люцерн. – Все, кто живут на природе, отчасти являются природными магами.

– Хороший человек, – убежденно сказал Игнат. – Подсказал мне, как слизней из клубники вывести. И щи ему понравились.

– Прасковья Ивановна будет рада, – усмехнулся я. – Это ведь она готовила щи?

– Она, – признался Игнат. – А вы как съездили, ваше сиятельство? Хороший кораблик получился?

– Отличный. Не корабль, а загляденье. Видел бы ты, как он качался на волнах. Игорь Владимирович даже захотел отправиться на нем в плавание.

– Ведь вы же сегодня не обедали, – вдруг спохватился Игнат. – Ваше сиятельство, там ещё щи остались. Я скажу Прасковье Ивановне, она мигом разогреет. Хотите?

– Хочу, – рассмеялся я. – И сметану не забудь.

Утром следующего дня я пил кофе у себя на кухне, глядя на солнце, которое неторопливо карабкалось вверх из-за верхушек высоких лип.

– Хороший денек сегодня будет, ваше сиятельство, – сказал Игнат.

Он гремел посудой, собираясь готовить завтрак.

– Хороший, – согласился я.

– Чем займетесь? – как бы невзначай спросил слуга. – Снова на весь день уедете?

– Пожалуй, – задумчиво ответил я. – Надо бы повидаться с Колей Сосновским. Помнишь его? Мы с ним учились вместе.

– Конечно, помню, – ответил Игнат. – Добрый парнишка был, старательный. Магия природы у него хорошо получалась.

– И неудивительно, – согласился я. – Он ведь из рода Сосновских, а они владеют природной магией.

– Вы только на голодный желудок не уезжайте, – озабоченно сказал Игнат. – Подождите, я завтрак мигом приготовлю.

– Что у тебя в планах? – я улыбкой спросил я.

– Яишенку поджарю с салом. Отличное сало вчера у мясника достал, плотное, с мясными прожилками. Поджарить его, да яйцами залить, да зеленым лучком посыпать – объедение.

– Звучит аппетитно, рассмеялся я. – Что ж, готовь поскорее свою яичницу.

– Вы только Прасковье Ивановне не говорите, что я вас яичницей кормил, – попросил Игнат. – Она уж и так меня ругает, что я графу простую еду подаю.

Прасковья Ивановна официально поступила ко мне на службу кухаркой. Она приходила каждый день перед обедом. Иногда оставалась ночевать, но насовсем в особняк не переезжала. Кому-то нужно было присматривать за жильцами, которым она сдавала комнаты в своей квартире.

– Не скажу, – улыбнулся я. – Ты сам только не проболтайся.

И тут из парка послышался звук подъезжающего мобиля. Судя по всему, мобиль остановился возле моей калитки.

– Кого там еще принесло с утра пораньше? – обеспокоенно промотал Игнат. – Позавтракать не дадут. Я выйду, ваше сиятельство, скажу им, что вы еще не принимаете, пусть позже приезжают.

Но тут магический дар коротко ударил меня в ребра. Таким образом он давал понять, что происходит что-то интересное.

– Подожди, Игнат, – сказал я. – Сам посмотрю.

Я вышел на балкон. Возле ворот и в самом деле стоял потрепанный мобиль городского извозчика. Сам извозчик в этот момент как раз открыл дверцу, помогая своему пассажиру выйти.

Это же Коля Сосновский, удивился я, узнав гостя. Легок на помине.

Выглядел Сосновский неважно. Он был в измятом вечернем костюме и неуверенно озирался по сторонам, словно никак не мог понять, куда попал. Когда извозчик уехал, Сосновский подошел к калитке и осторожно дотронулся до бронзового колокольчика. Колокольчик коротко звякнул.