– Вы мастер, вам и решать, – улыбнулся я. – Что нужно делать?

– Обычно маг держит накопитель в руке и представляет, как отдает в него силу, – сказал Гораздов. – Лучше закрыть глаза – так легче сосредоточиться. Подумайте о перстне и постарайтесь наладить с ним мысленную связь.

– Как будто посылаю ему зов? – усмехнулся я.

– Именно, – кивнул Гораздов.

Игнат тем временем закончил кулинарить и с интересом следил за нашими манипуляциями.

Я снял перстень и положил его на ладонь. Мне показалось, что так будет правильнее – ведь Знак в Храме Путей тоже держат на ладони.

Несколько минут я смотрел на вещицу, запоминая все детали, даже блеск света в угольно-черных гранях. Потом сжал ладонь, закрыл глаза и послал перстню зов – как будто это было живое магическое существо.

Мой первый зов ушел в пустоту. Но я не сдавался и попытался еще раз, потом еще. И наконец, услышал слабый отклик.

Перстень отзывался.

– Привет, – мысленно сказал я и почувствовал слабое касание магии. – Хочешь стать моим артефактом?

Еще одно касание, похожее на легкий укол. Я счел это выражением согласия.

– Отлично. Тогда тебе нужно взять часть моей магии.

В дальнейшем я почти не участвовал. Мой магический дар общался с перстнем напрямую. Я ощущал только толчки в груди и странную щекотку – словно магия перетекала в перстень прямо внутри меня.

Когда это закончилось, я хотел открыть глаза. Но внезапно передумал. У меня появилось предчувствие, что прямо сейчас я могу узнать какую-то удивительную тайну. А таким предчувствиям я привык доверять.

– Ты можешь показать мне свое магическое плетение? – обратился я к перстню.

И в тот же миг в моем сознании вспыхнула яркая картинка. Изумрудные, рубиновые и перламутровые нити образовывали немыслимо сложный и очень красивый узор. Я попытался в нем разобраться, но быстро понял, что для этого нужен опыт, которого у меня не было. Надо же, насколько сложной может быть работа умелого артефактора. Ведь мастер свободно разбирается в таком плетении. И не только разбирается – он способен его придумать и создать!

Нити не просто светились. На моих глазах они двигались, переплетались между собой, замыкались в петли и связывались в узлы. Кажется, магическое плетение, получив недостающую энергию, достраивалось само собой, повинуясь изначальному замыслу мастера.

– Красиво, – улыбнулся я. – Но у меня от непривычки рябит в глазах. А ты можешь дать мне почувствовать твою магию?

На этот раз перстень откликнулся без раздумий. Я ощутил мгновенное тепло магии жизни, ледяной холодок магии смерти, которой был заполнен защитный контур. Тяжесть магии земли – ведь перстень был сделан из металла, да и алмаз был творением этой магии. И множество разнообразных ощущений, которые я просто не успел уловить – так их было много. Но ясно я понял только одно – перстень, и в самом деле, был уникальным и в какой-то мере живым существом. А теперь, к тому же, он привязан только ко мне. Я не могу его потерять, и украсть его тоже никто не сможет. А если даже и исхитрится, никакой пользы похитителю от этого не будет.

Но вот все закончилось. Я открыл глаза. Гораздов выжидательно смотрел на меня. Игнат тоже застыл возле плиты, не сводя с меня глаз.

– С вами все в порядке, ваше сиятельство? – беспокойно спросил он.

– Лучше не бывает, – с улыбкой заверил я старика.

– Александр Васильевич, у вас получилось? – уточнил Гораздов.

– Да, – кивнул я. – Больше того, вам не придется заканчивать работу. Перстень сам завершил плетение.

– Не может быть, – недоверчиво воскликнул артефактор. – Вы позволите взглянуть?