– Так отчего же не погулять, если гуляется, – готовно закивал слуга. – Кушать-то хотите? Я мигом организую.

– Хочу, – признался я. – Надо послать зов в трактир, пусть принесут еды побольше.

– Да зачем же трактирщика в такую рань беспокоить? – возразил Игнат. – У меня щи остались, сейчас разогрею. А хотите – яичницу поджарю, на сале?

– Хочу, – признался я. – И щи, и яичницу. Голоден, как волк.

– Сейчас все сделаю, – пообещал Игнат. – Пока переоденетесь, еда уж и готова будет.

Вслед за ним я поднялся наверх. Сбросил с себя мокрую одежду и долго стоял под тугими струями горячей воды.

Потом переоделся в домашнюю одежду и вышел в кухню.

На столе дымилась огромная тарелка щей. На сковороде шкворчала яичница, и запах от нее шел такой, что у меня заурчало в животе. Игнат, что-то напевая, резал крупными ломтями свежий ржаной хлеб.

– Вижу, настроение у тебя хорошее, – улыбнулся я.

– Настроение отменное, Александр Васильевич, – с улыбкой закивал Игнат. – Порадовали вы меня. А уж Игорь Владимирович-то как обрадуется!

Он поставил на стол графин с прозрачной жидкостью и стопку.

– Единственно, надо вам перед едой стопочку принять. Исключительно в лечебных целях – чтобы не простудиться! Да и спать крепче будете.

Он наполнил мою стопку. Крепкая настойка обожгла изнутри, мягким теплом плюхнулась в пустой желудок. Голова сразу закружилась.

– Вы закусывайте, ваше сиятельство, – засуетился Игнат, подавая мне ложку.

– Так чем я тебя порадовал? – поинтересовался я.

– А то вы не знаете? Вы ведь с девицей всю ночь гуляли.

– С чего ты взял, что с девицей? – рассмеялся я.

– А с кем еще? – удивился Игнат. – Друзей вы всегда домой зовете. Не в одиночку же гуляли. Точно, с девицей!

Старик убежденно кивнул. Потом сел напротив меня и подпер худым кулаком подбородок.

– А коли с девицами гуляете, так и до свадьбы, должно быть, недалеко. А там и детишки пойдут. Вот и кончится наше затворничество.

Я только изумленно покрутил головой. Вроде, никогда не замечал за Игнатом особых магических способностей, а тут – на тебе! Верно угадал.

– Я по магическим делам задержался, – улыбнулся я. – А у тебя фантазия разыгралась.

– Ну, значит, фантазия, – закивал Игнат. – И правильно, что не говорите. О таких делах болтать не надо. Вы кушайте, пока все не остыло.

Я махнул на него рукой и принялся за щи. Мигом опустошил тарелку, а потом взялся за яичницу.

От сытной и горячей еды меня разморило так, что глаза слипались сами собой. Я с трудом поднялся со стула и побрел в спальню.

Рухнул в кровать и перед тем, как заснуть, услышал, что Игнат убежденно бормочет себе под нос:

– А все же с девицей гулял. Вот радость-то!

Я не помню, что мне снилось в эту ночь. Но это было что-то очень хорошее, потому что я проснулся, улыбаясь до ушей.

Открыл глаза и втянул ноздрями умопомрачительный запах горячих блинчиков, который доносился с кухни. Он-то меня и разбудил.

Игнат не забыл свое обещание напечь к завтраку блинов. И что с того, что время перевалило далеко за полдень, а любопытное летнее солнце нахально заглядывало в окно со своей головокружительной высоты? Завтрак есть завтрак – даже если за стол садишься вечером.

А если будут блины – значит будет и варенье! Клубничное, тягучее, сладкое, которое так удобно накладывать ложкой на блин, а потом целиком отправлять получившееся лакомство в рот.

Я улыбнулся еще шире – хотя, казалось бы, шире некуда. Вскочил с постели, но тут из кухни вместе с головокружительным блинным запахом донеслись негромкие голоса.

У меня гости?

Я прислушался и узнал голос артефактора Владимира Кирилловича Гораздова. Он что-то рассказывал, а Игнат по своей привычке поддакивал, не отрываясь от стряпни.