– Петром Дмитриевичем я тебе был, когда мы с тобой коньяк глушили, а сейчас обращайся как положено!

– Виноват, товарищ генерал-лейтенант, больше подобные вольности себе не позволю.

– То-то, – голос Антипова слегка смягчился. – А теперь скажи мне, друг, кому ты нападение на склад расследовать приказал? Что там у тебя за сыскарь такой орудует?

«Ну вот, началось!»

Корнев вытащил из кармана платок и вытер вспотевший лоб.

– Я, конечно, извиняюсь, а можно узнать, что стряслось? В смысле, что он там сделал не так?

Антипов хмыкнул в трубку:

– Мне только что звонил Селезнев, ругался как сапожник, сказал, что этот твой… как его?..

– Капитан Зверев, – подсказал Корнев.

– Вот-вот! Селезнев сказал, что твой сыскарь сначала нахамил ему… прямо у него в кабинете, а потом еще и разворошил весь продовольственный склад. Что там случилось? Ты мне толком расскажи!

Корнев задержал дыхание, а потом, собравшись с силами, выпалил:

– Вы просили лучшего сыскаря, вот я и отправил лучшего! Капитан Зверев – мой лучший сотрудник и близкий друг. Именно ему я доверяю и именно у него практически нет нераскрытых дел! Да, он хам и выскочка, у него не все в порядке с нервами, а еще он регулярно нарушает дисциплину, но он умеет работать! Если поведение моих сотрудников не удовлетворяет какого-то там полковника, пусть даже и командира полка, то это меня не волнует. На складах произошло двойное убийство, и мы должны расследовать это дело, невзирая ни на что…

– Ну-ну! Угомонись! – остудил пыл Корнева Антипов. – Знаю я Селезнева! Та еще сволочь! Не понравился ему твой Зверев, и черт с ним. Ты мне лучше скажи, есть какие-нибудь подвижки? А то у меня, сам понимаешь, душа не на месте.

Корнев облегченно выдохнул:

– Подвижки есть! Зверь мне… Простите, капитан Зверев мне звонил. Однако прежде чем давать вам отчет о выполненной работе, я должен еще раз встретиться с ним и поговорить напрямую. В ближайшее время я жду группу с подробным докладом. Вы же сами не любите, когда вам мямлят…

Антипов рассмеялся.

– Поддел ты меня, подполковник! Ну и поделом мне! Хорошо, жду от тебя вестей, только ты уж давай там… не затягивай.

– Товарищ генерал! – выкрикнул Корнев, прежде чем начальник Главка повесил трубку.

– Чего тебе?

Корнев замялся:

– А что, если окажется, что ваш сын жив, но именно он повинен в смерти тех двоих?..

– Хватит! – рявкнул Антипов. – Мой сын не преступник! Не может быть преступником…

– А что, если это не так? Простите, но если вы ошибаетесь, я не стану молчать! Теперь я, при любом раскладе, доведу это дело до конца!

Корнев услышал тяжелое дыхание на другом конце провода. Наконец Антипов сказал вполголоса:

– Я знаю, подполковник. Ты это сделаешь, даже если я тебе попытаюсь помешать. Делай свою работу! Потому что если ты окажешься прав, я не смогу через это перейти и сделать все правильно… а ты сможешь! Именно поэтому я и обратился к тебе…

Антипов повесил трубку.

После телефонного разговора с начальником Главка Корнев так разнервничался, что его язва тут же дала о себе знать. Степан Ефимович решил больше не шутить с собственным здоровьем и направился в санчасть.

Начмед Управления Карен Робертович Оганесян тут же выдал ему какие-то порошки, велел придерживаться жесткой диеты и пить картофельный сок, а помощница, старшая медсестра Софья Павловна, обещала принести алоэ с медом, настоянное на спирту. Напоследок Карен Робертович порекомендовал подполковнику поменьше нервничать и чаще отдыхать. Вот только в последнее время Корневу было совсем не до отдыха.

Весна сорок восьмого выдалась теплой. Несмотря на то что был всего лишь конец мая, температура за окном уже перевалила за двадцать пять.