Порывистый ветер принёс с собой крошево холодного дождя, застывающего в близком дыхании долгой зимы. Егор вышел на улицу, посмотрел на мрачное низкое небо, откуда сыпалась ледяная стружка, и, поморщившись, лёгкой рысцой побежал внутрь приземистого здания местной больницы.

– Соня, – выкрикнул он, заметив стоявшую в пустом холле Софью, – почему ты не берёшь телефон?!

– Я ждала тебя на месте, звук забыла включить. Что здесь случилось?

– Пока не очень понятно, пошли, нас местный участковый ждёт, – отрывисто проговорил Малинин.

Быстрые шаги гулко отдавались в коридорах, измазанных некрасивой жёлтой краской с подтёками. Малинин набрал номер участкового, но тот был вне зоны доступа местных сотовых сетей, и Егор не нашёл ничего лучше, как набрать в лёгкие воздуха и разораться ночью в больнице:

– Антон Павлович! – крикнул он и чуть не воткнулся в резко открытую дверь.

– Здесь мы, – тихо сказал невысокий, сухенький человек, открывший железную створку, которую Малинин и Софья не заметили.

– Привет. Что здесь случилось?

– Вот охранник, – участковый показал в сторону пенсионера в предобморочном состоянии, попеременно осенявшего себя крестом, – пошёл проверять двери. Они всегда все закрыты, но проверять нужно, мало ли что. Дёрнул ручку, а она возьми и откройся.

– А он сам-то от первого лица рассказать не может? – спросил Егор.

– Я боюсь, у него нервный срыв. Уже и докторов позвали, пока только не идёт никто, в поликлиническом комплексе время не рабочее, а из больнички никак не дойдут. Вот он мне и рассказал, – Антон Павлович со скорбным видом взглянул на Малинина. – Знаете, как у него губы тряслись.

– Можно я ему потом посочувствую? – с лёгким раздражением заметил Егор.

– Он вошёл, фонариком потыкался и увидел девушку на полу, мёртвую, – несколько зловеще проговорил участковый.

– Давайте драматизм опустим, – вздохнул Егор и, глянув на лицо жертвы, покивал. —Что с группой? Я сегодня запрос делал, ещё по утреннему происшествию.

– Сейчас судмедэксперт подойдёт, она чудом здесь оказалась неподалёку. Оперативники только к утру подтянуться и криминалист.

– Я понял. Всё как всегда неспешно.

Малинин посмотрел на Софью, потом на участкового и, внутренне приняв решение, проговорил:

– Сейчас пишем, что видим, потом ждём судмедэксперта и до завтра здесь всё опечатаем. Криминалист приедет, продолжим.

– Труп здесь оставим? – поинтересовался Антон Павлович.

– Если бы я с вами был знаком первый день, то подумал бы что вы издеваетесь, – вздохнул Егор. – Нет, труп после осмотра, нужно переместить в морг. Можно начинать вызывать санитаров, они здесь тоже долгие.

Софья, стоявшая рядом со входом, почувствовала, что плеча её кто-то коснулся, до неё долетел аромат сладких духов и табачного дыма, и она увидела внушительных размеров женщину, смотревшую на неё в упор.

– Твой? – оценивающе оглядывая ругающегося Малинина, спросила Соню женщина с ярко накрашенным ртом.

– Нет, – скоро ответила Соня и потупила взгляд.

– Мне это нет слышится как «да». Ну ничё такой. В теле, – цыкнула языком женщина.

– Когда хоть судмедэксперт будет? – гаркнул Малинин.

– Ну что ты себе лёгкие дерёшь? – повысила тон женщина и, снимая пальто, пошла вперёд. – Ну здесь я. Я, Надежда Викторовна. Повезло вам, маманьку навестить приехала и тут мне такой, бац, подарочек, – рубанув ребром ладони воздух, женщина вытащила из кармана латексные перчатки и подошла поближе к лежащему на полу телу. – Так бы полдня добиралась. Хотя не очень понимаю, чего дёргаться-то? Местные, что ли, не могли бы всё по красоте сделать? – судмедэксперт наклонилась и, на секунду замерев, гаркнула: – Да вы издеваетесь, что ли? Она живая. Что здесь вообще происходит? Больница здесь или бордель невзрачный?! – яростно сдирая перчатки, кричала Надежда. – Чего встали-то? Врачей зовите, она вон явно не в себе, – подсев рядом с хлопающей глазами девушкой, сказала судмедэксперт. – Ну что? Ты как?