. В дальнейшем, с конца сентября по конец декабря 1918 г. из состава членов ВЧК выбыло значительно меньшее в процентном отношении число лиц: в конце ноября – Полукаров, поступивший на учебу в Военную академию, В. П. Янушевский, перешедший на военно-партийную работу, в начале декабря – А. И. Пузырев, командированный в Воронеж для руководства прифронтовой ЧК[105], а в первых числах января 1919 г. – назначенный наркомом госконтроля вновь провозглашенной Украинской Советской Республики Скрыпник. В 1918 г. выбывание как руководящих работников, так и специалистов в большинстве случаев было вызвано либо их увольненением (в ряде случаев с преданием суду) за те или иные служебные нарушения или политическую ненадежность, либо направлением их на чекистскую и реже партийную (как правило, подпольную) работу в провинцию[106]. Одним из таких работников был член ВЧК В. Л. Панюшкин, виновный в самовольном расстреле в Петрограде студентов, чья отправка, с отрядом в Тульскую губернию, правда, формально объяснялась активизацией в регионе антибольшевистского движения[107]. Вышеуказанное не дает основание говорить о проведении какой-либо серьезной целенаправленной политики замены чекистских кадров в центральном аппарате в 1918 г.

Рассмотрим ротацию кадров в самом главном отделе ВЧК – по борьбе с контрреволюцией – во второй половине 1918 г.

18 июля коллегия отдела, рассмотрев заявление секретаря В. Г. Вороницкого о переводе его на следственную работу, постановила удовлетворить его просьбу, когда подыщется сменщик. Однако Вороницкий настаивал на своем. Когда 27 июля его начальник Скрыпник снял вопрос с очереди, он объявил, уйдет и без постановления заведующего и Коллегии. Кончилось это прикомандирование Вороницкого помощником к заведующему канцелярией отдела К. А. Рацену[108]. В тот же день вместо отправляющегося на Восточный фронт А. И. Ротенберга временно исполняющим начальника следственной части был назначен Э. Э. Линде, который в свою очередь в начале сентября сдал дела бывшему руководителю следчасти Спекулятивного отдела Я. Я. Закису, ставшему уже не только главным следователем, но и заместителем Скрыпника.

Объявление красного террора привело к увеличению его численности и, соответственно, к привлечению новых сотрудников и повышениям в должности уже работавшим рядовым работникам. Так, 12 сентября в качестве следователей были приняты бывший инженерно-технический работник механического завода и начальник химобороны пехотной дивизии, до революции окончивший 3 курса Петроградского политехнического института Н. И. Кутьин, в тот же день вступивший и в партию, и бывший политработник Восточного фронта М. Б. Нудельман, состоявший в партии со времени большевистского переворота. В тот же день группа рядовых работников была повышена до комиссаров и старших канцеляристов (среди последних был назначенный подборщиком материалов большевик с 1917 г. Е. П. Предтечный, ранее редактировавший в одном из украинских городов «Известия Совдепа», а после прихода кайзеровских войск скрывавшийся в Крыму, а также большевик с 1914 г. В. Я. Озол, утвержденный делопроизводителем следчасти – впоследствии он стал следователем Секретного отдела). 23 сентября большевик разведчик с 1917 г. Я. И. Понаровский стал помощником комиссара, а на следующий день – канцеляристка, член партии с 1915 г. М. И. Янсон – следователем[109].

В середине ноября 1918 г. обрушившийся на ВЧК вал критики в связи с массовыми арестами и многочисленными расстрелами и неясность будущего существования ЧК вообще привел к оттоку из отдела сотрудников. Так, 14 ноября президиум отдела удовлетворил личные просьбы об увольнении по состоянии здоровья ответственных работников Новгородова, Г. А. Миронова и Д. Г. Алешковского (правда, вскоре он вернулся на чекистскую службу и работал следователем МЧК), а Я. Гульбиса – в связи с переходом на работу в Росбюро ЦК Латвийской социал-демократии