Сообщая Спиридовичу о ходе розысков в империи, Медников рекомендует ему: «дорогой, займись хорошенько „Искрой“, она даст пламя»[172].

При всех успехах филеров, они допускали оплошности, вызванные поспешностью в работе, перегруженностью, усталостью или небрежностью.

Это вызвало необходимость у ДП дать разъяснения по поводу соблюдения осмотрительности. Департамент рекомендовал начальникам розыскных учреждений заблаговременно давать указания о сопровождении наблюдаемых. К ним относились заведомо нелегальные, специально указанные ДП, подозреваемые в террористических актах и лица, установленные как революционеры.

При сопровождении наблюдаемого в другой город филеры сообщали шифрованной телеграммой начальнику местного охранного отделения число, номер поезда, вагон, класс, пункт следования их подопечного, установку личности, если такая имелась, кличку наблюдения и сопровождающих. Сказывались меры, которые следовало к нему применить: неотступное наблюдение, установка личности, задержание.

Агент иносказательным языком извещал свое начальство о продвижении наблюдаемого и обо всех изменениях его маршрута. О прибытии наблюдаемого лица в течение суток извещался соответствующий начальник охранного отделения и ДП. В целях обеспечения успеха не рекомендовалось вести наблюдение группой менее двух человек.

В период первой российской революции возрастает роль наблюдения на местах, и центральный филерский отряд становится громоздким и дорогим средством, чисто физически не успевающим вести наблюдение. Оперативные возможности отряда понижаются. Более целесообразным становится четкое взаимодействие территориальных органов, что ведет к закреплению такого принципа, как взаимодействие всех звеньев полиции и жандармерии.

Трудно согласиться с предположением З. И. Перегудовой о том, что «у директора Департамента не было желания руководить деятельностью Летучего отряда, обрабатывать его информацию»[173].

Отрядом управлял заведующий наружным наблюдением под руководством заведующего Особого отдела. Директор осуществлял общее руководство, а информацию обрабатывали его подчиненные. В записке от 28 марта 1906 г. говорилось, что содержание отряда стоит дорого, и он был прикомандирован к Петербургскому охранному отделению. Численность его сократилась с 60 до 15 человек, а содержание уменьшилось с 52 тыс. до 13,5 тыс. руб.[174]

Но уже в мае 1906 г. Э. И. Вуич предлагал восстановить Летучий отряд. С назначением директором ДП М. Трусевича на филеров петербургской охранки стали возлагать «наиболее ответственные поручения» вне Петербурга.

Сказывалась кадровая политика в подборе наблюдательного состава: низкий образовательный уровень, недостаточная профессиональная подготовка, часто отсутствие опытного руководители.

Трусевич поднимает вопрос о создании центральной школы для подготовки филеров. Помимо крепкого здоровья и выносливости филеры должны были знать организацию революционных партий, приемы конспирации революционеров, технику наблюдения и способы задержания[175].

Первоначально филерский состав состоял исключительно из мужчин. Лишь с большим трудом в филеры была принята женщина. Практика показала целесообразность приема на службу женщин. Они менее заметны в толпе, кроме того, на женщин не так настороженно реагировали мужчины-революционеры.

В феврале 1907 г. П. А. Столыпин утвердил Инструкцию по организации наружного наблюдения, состоящую из 75 параграфов. Несколько позже разрабатывается Инструкция начальникам охранных отделений, касающаяся их деятельности по организации наружного наблюдения. Инструкции развивали и уточняли Инструкцию 1902 г. Высокими оставались требовании к физическим и нравственным качествам агентов. Вводился возрастной ценз в 30 лет и запрещался прием на службу поляков и евреев. Предпочтение по-прежнему отдавалось унтер-офицерам, ушедшим в запас.