– Живая? – осторожно спросила Аль, не спеша следовать её примеру. Да и вообще, ну её, эту наливку. Если магистры прознают… – И как оно?

– Вкуснятина! – вынесла вердикт Тёмная и налила себе ещё. – И ты пей давай, раз приготовила! Меньше слов, больше дел. Давай-давай! Или ты меня не уважаешь и хочешь, чтобы я сама всё это осилила? – она нахмурилась.

– Вот уж нет, – усмехнулась Аль. – А то потом академию по камешку разнесёшь.

– Тогда помогай! К возможному приходу Светлого здесь не должно остаться ни капли.

Альвинора взяла стакан, налила себе вишнёвой и пригубила.

– Ух, хорошая, почти как мамина. – приятно удивилась она. – А я ещё сомневалась, что у нас выйдет с первого раза.

– Я же говорила, что если будешь колдовать вместе со мной, то всё получится! – самоуверенно заявила Мастэрс, наливая себе третью порцию.

Она села на кровать, взмахнула свободной рукой – и её столик-паук подполз на длинных тонких ножках ближе к ложу, чтобы хозяйке было удобнее доставать до кувшинов. Аль села рядом и налила себе ягодной наливки, которая тоже оказалась выше всяких похвал.

– А теперь признавайся, между нами девочками, что там у вас с Тёмным происходит? – глаза Лины светились неподдельным любопытством.

Альвинора растерялась от в лоб заданного вопроса.

– А что происходит? Тренируемся понемногу, – уклончиво ответила она. – А ещё он мне наказания выписывает, ты же знаешь.

«Правильно, лишнего не болтай и своих не сдавай!» – поддержала тьма.

– Ой, да о вашей запретной любви вся академия гудит! В-вон, прилипли друг у другу… – не сдавалась Тёмная.

– Ну, так академия меня и с Вермандом сватала, и с Логаном, и даже со Светлым, что ж теперь? – выкрутилась Аль. – Народу лишь бы в чужую жизнь залезть.

Мастэрс нахмурилась.

– Ну нет! Не обижайся, но С-светлого я тебе не отдам, – сказала уже немного заплетающимся языком.– Он мне и самой нуж-жен. А у т-тебя Тёмный есть, – и по новой приникла к наливке.

Альвинора, которая и не собиралась претендовать на светлого декана, пряча улыбку и наливая себе третий стакан, спросила с самым серьёзным видом:

– И чем же он тебе так приглянулся? Когда ведёт пары, держит народ под чарами. На адептах всякие любовные штучки тестирует. Да и чувство юмора у него… специфическое.

Она до сих пор не забыла, как архимагистр Солис пугал её перспективой появления громадных тараканов или тем, что у неё могут вырасти рога или копыта.

– Он з-знаешь какой? – мечтательно проговорила Лина, допивая пятый стакан. Её язык заплетался всё сильнее, а взгляд становился расфокусированным. – Глаза эти бесстыжие, за которыми я бы к-куда угодно пошла. Так улыбается, что х-хочется любоваться и в рот заглядывать. А как с-смотрит… У меня даже сердце пер-реворачивается. И с-столько всего знает… Сижу и с-слушаю его, и слушаю…

Ой-ёй, кажется, ей уже хватит!

– Ох, а м-мы уже п-почти всё выпили, – Аль заглянула в пустой кувшин с ягодной наливкой (там только жмых и муть на донышке) и подрагивающей рукой налила себе остатки вишнёвой, чтобы Тёмная не успела перехватить, и стала по капельке цедить.

– Эх, жаль, – блондинка с разочарованием глянула в свой стакан, где напитка оставалось на пару глотков. – Но это б-было так… так… Мне оч-чень понравилось!

Она допила и отставила стакан, а потом столик уполз под стену. Посидела некоторое время и откинулась на постель, глядя в потолок, на котором красовалось звёздное небо и созвездия, правда, в качестве звёзд были изображены паучки на громадном полотне неба-паутины.

Альвинора потихонку опустошала свой стакан и наблюдала за соучастницей. Огонь от горла уже давно распространился по всему телу, в котором появилась предательская слабость, захотелось прилечь.