– Пойдем, – сказал Джеймс, поворачиваясь в сторону бального зала, – представлю тебя жене. Мы еще немного побудем тут, а потом уже уедем, и пусть злые языки общества и дальше перемывают тебе косточки.

– Ты женился на той милой невинной девушке, о которой говорил, когда… – Саймон слегка запнулся. – Или это было до того?

– Да, – пришел ему на помощь Джеймс, заполняя неловкую паузу. – Мелинда Эвертон. Теперь – Мелинда Уоллес, герцогиня Холлингсворт.

– И ты счастлив?

– Да, счастливее не бывает.

Джеймс хлопнул Саймона по плечу и добавил:

– Как бы я хотел, чтобы ты встретил девушку, хотя бы наполовину столь же прекрасную, как моя Мел. Да ты сам сейчас увидишь.

– Тогда, дружище, скорее веди меня к любви всей твоей жизни, пока у меня еще есть силы встречаться с шокированной публикой.

– Моя Мелинда очарует тебя еще до того, как я закончу вас знакомить. Твое появление даже самых сильных выбило из седла, но она на твоей стороне и сделает все возможное, чтобы убедить всех вокруг, какой ты хороший.

– Я что, всех напугал?

– Конечно. Когда ты вышел, герцогиня Стратмор лишилась чувств.

– Понятно, – улыбнулся Саймон. – Честно говоря, меня не волнует, что обо мне думает общество. А страх – такое же нормальное чувство, как и остальные.

Джессика проснулась рано и уже не смогла заснуть. Она все вспоминала, как леди Драммонд стояла на верху лестницы, готовая появиться во всем великолепии на балу герцогини Стратмор. В такой момент все великосветские гости должны были смотреть на нее, замерев от изумления, как античные статуи в саду, восхищенные ее красотой и великолепием наряда, который придумала Джессика.

Но на нее никто не смотрел.

Гости, забыв обо всем на свете, обсуждали неожиданное появление графа Норткота. А Джессика и сейчас не могла забыть выражение его лица. Глядя на него, она ощутила, что под маской равнодушия Норткот тщательно скрывает душевные муки. Интересно, подумал ли так кто-нибудь еще, кроме нее?

Высокий, внушительного вида незнакомец возвышался над толпой, и его глаза пылали неистовой злостью, которая прожигала Джессику насквозь. Конечно, леди Драммонд в ту секунду никого не интересовала.

Черт бы его побрал!

Джессика с разочарованным стоном откинула одеяло, встала и направилась к умывальному столику в углу. Она плеснула на лицо пахнущую розовым маслом воду и, когда холодные капли коснулись ее разгоряченной кожи, словно очнулась. Ей в голову пришел отличный план.

Ей нужно создать для леди Драммонд новый наряд, такой же восхитительный, как и прежний. Только на этот раз, когда она появится в нем на публике, графа Норткота не будет, и все откроют рты от изумления при виде такой красоты.

Джессика вынула первое попавшееся платье из шкафа и надела его. У нее было всего лишь четыре дневных туалета и два получше, для появления на публике, потому времени на выбор тратить не приходилось.

Она носила только самые простые, обыкновенные платья, поскольку не хотела привлекать к себе внимание. К тому же Джессика опасалась, что по ее нарядам дамы могут узнать в ней того таинственного дизайнера, к которому они выстраивались в очередь, чтобы заказать бальный туалет.

Джессика собрала свои длинные темно-русые волосы в строгий пучок, который носила и в будни, и в праздники, а потом расправила белый накрахмаленный воротничок. Она шагнула к двери, но остановилась, услышав стук. На пороге появилась Марта, ее няня в детстве, а теперь – личная горничная.

– О, я рада, что ты проснулась, детка. Внизу в утренней гостиной тебя ждет мистер Кемпден.