Ну еще бы, такой, как он, никогда бы не жил в квартире. Там наверное хоромы и...

Встала и пошла в ванную. Хватит сопли распускать, нужно вернуть свою девочку. Она же могла испугаться! Или еще что...

Умылась, голова немного посветлела, но слезы в глазах продолжали стоять.

Нужно собираться и ехать. Я достала документы Дани, свои собрала пакет с вещами и на пороге опять остановилась. На полочке лежала та самая визитка, которую когда-то давал Давид.

Достала свой телефон и набрала его номер. Гудки, долгие гудки, которые резали мое сердце, словно нож. Первый раз не ответил, но я продолжала набирать.

Пока не услышала его голос.

— Вернись, забери меня, — строго приказала ему, а он лишь глубоко вздохнул. Словно я мешала ему жить нормально.

Но это не я была виновницей, а он. Это он вторгся в нашу жизнь и заставил меня страдать.

— Ты сейчас думаешь и поступаешь как эгоист. Ты хоть раз в жизни подумай о Дани, — уверенно начала, а Давид меня перебил.

— Я о ней и думаю. Как такая, как ты можешь научить ее чему-то хорошему? Или тебе напомнить, как я в комнате тебя застукал с другим? Или как ты шарахалась по клубам? То что ты корчила из себя правильную, все эти дни, то я не верю. Люди не меняются. А

— Нет, ты сейчас не о дочке думаешь. А мстишь мне. За то, что произошло. А представь, она там одна! Мамы нет, человека самого близкого, с которым она засыпала и просыпалась. Отмечала праздники и делилась всем. А вокруг одни незнакомцы, — мой голос дрогнул и мокрая дорожка опять появилась на щеке. — И куда она должна пойти? Что делать? Дани никогда не оставалась в чужом доме. И я уверена, она сейчас напугана. И боится.

Давид отключился, но я не хотела сдаваться. Я опять набрала, но телефон был занят. Звонила снова и снова... Пока в дверь опять не позвонили…

Я открыла дверь, но там был не Давид.

— Мариночка, ой, — баба Люся посмотрела на меня и схватилась за сердце. — Что-то с Даниэллочкой?

— Да нет, это я лук резала, — соврала. — Вы что-то хотели?

— Да, хотела масла попросить у тебя растительного. А то в магазин уже поздно и холодно.

— Да, да, конечно, — закивала и пошла на кухню. Взяла бутылку и отдала ее бабе Люсе.

— Ой, спасибо Мариночка. Очень рада, что ты осталась тут, после такого горя. Жалко Машу, — она прижала бутылку масла и качала головой. — Хорошая она была, добрая. Всегда такая ходила, баб Люся, баб Люся. Я вас даже путала, когда ты не кривила лицо и не задирала нос.

Баба Люся подмигнула мне, а я даже не успела обидеться.

Точно. Я должна была быть в глазах Давида — Мариной. И поступать как Марина.

— Мне пора торопиться, баба Люсь.

— Хорошо, Марина.

Тут же обиделась бабуля, но ушла. Я быстро взяла документы Дани, свои и не забыла телефон с фото паспорта Давида. Пускай побегает и закрывает всем рты. Марина бы не позволила такого отношения. Вот и я сделаю, как она.

Вышла из дома и направилась к участковому. Пускай он поможет мне. Это же его обязанность. На улице холодно, но я бежала со всех ног. Влетела в здание и наткнулась на удивленные взгляды сотрудников. И растерялась. Что я им сейчас скажу? Что разрешила пойти с незнакомым мужчиной своей дочери...

— Простите, — выбежала на улицу и завернула за угол.

Если я сейчас пойду в полицию, то Давиду наоборот будет легче лишить меня родительских прав и навсегда забрать Дани. Я не могла допустить. Не могла потерять Принцессу. Но как просто помочь себе? И при этом ничего не лишиться?

— Как поход в полицию? — спокойно спросил Давид.

Я медленно повернула голову в его сторону и пораженно смотрела на мужчину. Он приехал за мной? Вот так просто приехал? Откуда узнал, что я тут?