- Иди, я сейчас. Чайник поставь, я не успел поужинать, к тебе и дочке торопился.

Иду как робот, натыкаясь на косяки и прислушиваясь к тихим словам, доносившимся с лестницы. Единственное, что расслышала, это как бос твердо говорит: «Яна теперь моя женщина…»

Мне смеяться хочется, представляю, как вольный художник несется вниз по лестнице, напуганный моим боссом. Включаю электрический чайник и на цыпочках бегу в спальню, проверить малышку. Она спит, и даже не подозревает, что приехал ее папочка. Который заберет ее у меня. У меня комок в горле. Кажется, я привязалась к ребенку. Так быстро и неожиданно.

- Он больше не побеспокоит тебя, - тихо слышится от двери. Разглядываю силуэт высокого стройного мужчины, который загораживает свет, падающий из прихожей. – Как она?

Он подходит к кровати и разглядывает свою дочь. Я даже горжусь собой, я справилась с тем, с чем никогда не имела дела.

- Всё хорошо, малышка здорова. Спасибо вам, Арсений Петрович, бывший муж от меня бы не отстал.

- Да ладно, услугой за услугу заплатил просто. Но премию выпишу, как обещал, - улыбается мне мужчина, потом берет за руку и уводит из спальни, прикрывает дверь за собой. Он нависает надо мной, окутывая изысканным ароматом своего парфюма. – Могу я переночевать у тебя? Устал мотаться, снова такси вызывать, а утром приезжать за ребенком. А так я бы на диване устроился, утром мы уедем, освободим тебя. Извини, что доставил тебе неудобства, я просто не знал, к кому обратиться.

Я только киваю, не в силах произнести даже слово. Киваю в сторону кухни, просил же чай.

- Вы узнали о Настеньке? О ее матери? – интересуюсь, разливая ароматный черный чай по бокалам.

Сначала хотела праздничный чайный сервиз достать из шкафа, в честь такого гостя, но потом решила, что лучше по привычке, без вычуры.

- Да, все узнал. Настю родила моя одноклассница, мы в школе любили друг друга. Потом наши дороги разошлись, а в прошлом году на встрече выпускников все и случилось. Ольга умерла неделю назад. Я ее похоронил сегодня.

- Ужас какой… - плюхаюсь на табуретку. Так жалко малышку. Я тоже маму потеряла едва родившись, так что знаю, как расти без нее.

- Да, ужас. Не представляю, что я буду делать со свалившимся на меня отцовством. Я ничего не знаю про малышей, - грустно говорит босс, машинально болтая ложечкой в бокале. Придвигаю к нему ближе тарелку с бутербродами.

- Ничего, вы быстро привыкнете. Я тоже не представляла три дня назад, что делать, но справилась же, - успокаиваю мужчину, мысленно благодаря подруг.

- Да, нянек найму, справимся. Только никто не должен знать, что у меня есть дочь. На моего дядьку покушение устроили, и если те, кто это сделал, узнает о малышке, то могут ей навредить. А я растерян сейчас, ума не приложу, что делать, как ее спрятать от всех. Я даже матери не рассказал, что у нее есть внучка.

- Вы не доверяете своей маме? – мне странно, ведь мама самый родной человек.

- Нет, не доверяю. Ты просто мою мать не знаешь. И хватит мне «выкать»!

Смех ему идет. Глаза искрятся голубыми огоньками, улыбка показывает ямочки на щеках. Не помню, где читала, что ямочки на щеках, это признак доброты.

- Я не могу, вы мой начальник. У меня просто язык не поворачивается, вам «тыкать». Пойду постелю вам на диване.

В эту ночь мне не спалось совсем. Присутствие чужого мужчины в доме будоражило. Мне хотелось ему помочь, но я не знала, как. Утром прокралась по гостиной в ванную, мимо дивана, на котором тихо спал мой босс, до пояса прикрытый пледом. Мельком сравнила облик красивого молодого мужчины, с бледным узким как у манекена торсом бывшего мужа. Сравнение было не в пользу последнего.