Так что можно было уверено говорить о том, что мое обучение у отшельника закончилось и теперь я… ну, например, решила продолжить обучение и поступить в какую-нибудь Академию. Я бы и правда не отказалась поучиться, да вот только кто меня возьмет учиться без документов? Да и чаще всего при поступлении необходимо было ответить на несколько вопросов, которые проверялись на своеобразном детекторе лжи. Соврать не выйдет.

Кстати, по поводу Академии… О какой Академии отверженных говорил тот паренек? В мое время ничего подобного не было даже в планах. Значит, она была построена совсем недавно. Да и название странное. Нужно будет расспросить у трактирщика еще и об этом.

***

Что ж, это было легче, чем я думала.

И одновременно с этим тяжелее.

Разговорить трактирщика было несложно. Клиентов было всего пару человек, и им было явно не до разговоров. Так что мужчина откровенно скучал и, кажется, был не прочь с кем-нибудь поболтать. Тем более и собеседник ему попался внимательно слушающий.

Ну еще бы – слушать действительно приходилось внимательно, стараясь не упустить ни одной детали. К тому же приходилось постоянно анализировать, ибо многое из сказанного приходилось делить на два или вовсе отбрасывать как нелепость – до того были неправдоподобными некоторые новости и слухи.

Было непросто. И не потому, что событий за пятьдесят лет произошло достаточно много. Было непросто оттого, что за этими безликими словами, за новостями и слухами скрывались люди, которых я хорошо знаю.

Сложно оставаться равнодушной, когда узнаешь, что у твоей сестры дети, которые старше тебя. А ее младшая дочь, принцесса Ириса, одного возраста со мной. Сложно безразлично принять ту новость, что и Кир, и Лео были женаты. Правда, оба уже развелись, но у них обоих подрастают наследники. О Дарриане же вообще ничего не было известно. Я искренне надеялась, что это потому, что он по-прежнему работает на Теневое ведомство. Не хотелось думать, что он…

Именно сейчас, слушая новости о том, как сложилась жизнь у сестры и мальчиков, я отчетливо осознала, что прошлое не вернуть. Не было обиды – какая обида? Разве могу я винить кого-то в том, что они продолжили жить без меня? Нет. Я была даже рада, что они нашли в себе силы жить дальше. Просто было так горько, так тоскливо и больно осознавать, что я теперь уже не та Ярина. Что они тоже уже не те люди, которых я знала раньше.

Я умерла для них. Умерла уже давно. Думаю, они смогли с этим справиться, смогли пережить это горе. Разве имею я право вновь появляться в их жизни? Да, я не виновата в своей смерти, но все же почему-то чувствую вину за то, что оставила их.

Они пережили мою смерть однажды. И мое возвращение вероятнее всего причинит им боль. А это неправильно. Так не должно быть. Они уже отпустили меня.

И, наверное, будет правильно, если я тоже отпущу их.

Да.

Это будет правильно.

И все-таки как же больно…

Наверное, именно поэтому о своей смерти я слушала даже с некоторым безразличием. Как я и предполагала, моего убийцу так и не нашли. И вот уже на протяжении пятидесяти лет мое убийство остается одной из самых загадочных смертей. Кому только мое убийство не приписывали! Но никто так и не смог понять, каким образом я оказалась за пределами города. Почему я отправилась туда? И кто же все-таки решил на меня напасть?

Я бы могла пролить свет на часть этой загадки. Могла бы рассказать о том, что была убита совсем не там, где меня нашли. Но стоило ли? Думаю, нет. Раз за все эти годы никто так и не раскрыл эту тайну, то значит… значит, есть кто-то, кто тщательно оберегает эту загадку от остальных. И мне не следует в это лезть, если я не хочу вновь лишиться своей жизни.