Существо повернуло щупальца в его сторону, зарычало и, выставив скрюченные, разорванные колючим кустарником пальцы, бросилось навстречу. Андре создал над посохом довольно большой желтовато-рыжий шар, но не отпускал его, подходя все ближе. Наконец чудище издало совсем истошный вопль и, подняв вверх руки, прыгнуло. Маг выпустил золотистую фигуру ему навстречу. Дитя огненной горы изогнулось в воздухе и избежало встречи со сферой, однако и удар нанести не смогло. Темный, пригнувшись и немного съехав вниз по склону, увернулся от столкновения с ногой уродливого существа и начал создавать еще одну световую форму. Новая надувалась медленнее, и ему приходилось дважды откидывать противника назад, однако третий прыжок стал для мутанта последним. Андре ловко надел сферу ему через голову по самые плечи, и та словно бы зацепилась краями за нарывающую кожу. Чудище с ревом повалилось на спину и начало перекатываться из стороны в сторону, царапая пальцами по груди. Световой пузырь изгибался и вытягивался, направляясь к посоху, который маг держал на вытянутой руке камнем вперед. По мере возвращения света в кристалл существо слабело, его движения становились медленными, а издаваемые звуки тихими. Тело замерло и последние капли света втянулись в янтарь, оставшись в нем тусклым желтоватым свечением. Мой спутник взял за лапу мертвое животное и вырванный кустарник, подтащил к трупу и сбросил сверху. Постоял мгновение и, легко махнув пальцами, зажег собранное неестественно сильным огнем.

– Можешь спускаться! – крикнул он.

Я поторопилась вниз.

– Готова пойти внутрь? – Я кивнула, хотя от избытка впечатлений в голове уже не оставалось места. – Главный вход наверняка охраняет кто-то посерьезнее. А ты и так уже вся зеленая. Так что пройдем по-тихому.

Двухстворчатая дверь с рисунком, где от шестеренки расходились изогнутые лучи, как от солнца, тихонько скрипнула и открыла перед нами мрачный влажный коридор. На стенах красовались все те же вырезанные на камне рисунки, которые больше всего ассоциировались с микросхемами. На высоте около двух метров висели желтые стеклянные плафоны, оправленные в многоугольные бронзовые обручи. Свет в них дрожал, словно где-то коротило электричество. Издалека доносился тихий монотонный звук.

Мы прошли несколько комнат, наполненных редкой, видавшей лучшие времена мебелью, но слишком хорошо сохранившейся для четырех столетий гниения в подземелье. Вещей было мало, в основном что-то сломанное или тяжелое. Сундуки и шкафы стояли открытые: скорее всего, искатели наживы давно вытащили все до винтика.

– Что они охраняют? Тут же ничего нет! И что это за монотонный звук?

– Это я и хочу выяснить с твоей помощью.

Кое-где над полом из каменных стен показывались трубы в золоченой обрешетке. Удивительно, но, похоже, на станции работало отопление. Преодолев еще несколько поворотов, мы вышли в широкий коридор, из которого в обе стороны отходили одинаковые ряды дверей, через которые просматривалась типовая обстановка казарм. Кто-то вытащил один из остовов кроватей и подпер им открывающиеся наружу створки. Андре освободил проход, и двери с неприятным скрипом открылись. Внутри, как бы сползая по стене, сидел паукообразный робот из желтого металла. Из нижней части гладкого округлого тела торчали в разные стороны шесть трехсоставных конечностей. Протянутые к двери длинные руки, изогнувшись, лежали на полу. Напоминавшая муравьиную голова грустно смотрела в пустоту мелко потрескавшимися глазницами. Узорчатая решетка динамика на месте рта была выворочена, обнажая механическое нутро. Печальное неподвижное создание гордо венчал стеклянный ирокез бутылочно-зеленого цвета, по форме напоминавший морскую волну.