- Пока что ты под действием успокоительного, но я не буду держать тебя на нем все время. Ты понимаешь сейчас, о чем я говорю?

Я кивнула. Смотрела мимо него.

- Арина, Алекс пропал без вести, Веллимира ждали внутри здания. Погиб он и охранник. Кто стрелял – выясняют.

Я не хотела это слышать, нет...

- Тебе все равно придется вернуться. Пожалей маму – я вколол ей снотворное. Она с ума сходит – боится тебя потерять. Ты одна у нас. То, что я скажу, тебе необходимо выслушать – это даст тебе силы жить, Аришка.

Если бы я могла...

- Ты слушай, слушай… Сейчас мы в чужом доме, сюда нас привез Артем. Он сказал, что тебя нужно спрятать. Это его паранойя или реальность – неважно. Я не хочу рисковать тобой и боюсь, потому что они убивают… Кому ты можешь там понадобиться и зачем – не для постельных же утех, чтобы идти по трупам - я не знаю. Артему виднее. Он очень напугал нас, Арина. Когда я пытался привести тебя в чувство, он не советовал делать этого, а просто быть милосердными и дать тебе уйти без мук. Он сказал, что твоя смерть от тоски – вопрос времени, да и просто физически ты не протянешь долго... без него. Это их особенность... будь она неладна...

Но пока я искал шприцы и препараты, он переносил тебя в спальню и услышал это - запах. Как – не знаю. Но этот запах… у тебя будет ребенок, Арина. Что-то меняется, и они слышат это даже на таком маленьком сроке. Ты сейчас понимаешь, о чем я говорю? Ты беременна, у тебя будет его ребенок – его продолжение. Маленький мальчик или девочка - его частичка. Тебе есть зачем жить и Артем сказал, что только это и может спасти тебя.

Я слушала его, но думала и об этом отстраненно - ребенок…? Наверное, могут унюхать и это. Как собаки... Значит, точно - так и есть. Я что – должна радоваться? Как я могу чему-то радоваться, даже ребенку?

- Я не могу радоваться, папа, - шептала я.

- Какой тут радоваться? Просто дай ему родиться. А для этого нужно встать и жить. Хорошо, что он учуял. Скоро Артем приедет и…

- Видеть не могу их, - прохрипела я, - никого из них. Папа... ты не беспокойся, ничего я с собой не сделаю – это грех, да? Я все поняла про ребенка. Это же ничего, что я не замужем?

- Да это ерунда. Тут другое – с чего-то нужно жить. Значит, мне необходимо вернуться на рабочее место. А тебя нужно прятать. У Алекса и Мира была прибыльная туристическая фирма, дом, земля, вклад в банке, где-то зарыто что-то – я не понял. Но эти средства недоступны и это навсегда. У Артема есть какие-то камни, но для их реализации нужно время. Там нужно ехать за границу. Того, что есть на руках у него и у нас, недостаточно чтобы вы могли уехать с мамой и более-менее комфортно жить, ожидая рождения маленького. Да и потом – тем более. Теперь слушай меня внимательно – тебе это не понравится. Ты не приходила в себя почти трое суток. Я все обдумал и понял, что нам нужна помощь.

- Папа, только не говори… - простонала я и первый раз заплакала - от странного отчаяния и даже стыда...

- Да, - отрезал он, - так случилось, что мне больше не к кому было обратиться. Ярослав не знает ничего и не узнает никогда, если ты не захочешь. Но с его отцом я говорил.

- Ну заче-ем? Зачем оно ему, папа? Кто он нам и мы ему, зачем ты унижался, что ты ему сказал?

- Почему это я унижался? - удивился он, - между прочим, это он первым вышел на меня... А я просто рассказал о том, что существуют ОНИ. У нас с ним солидарность в том, что о них нужно знать. Он прекрасно понимает, что положение у меня безвыходное, а тебя нужно спасать - прятать. Я рассказал обо всем, Арина. И о нашем с тобой разговоре после того ужина. О том, почему то чувство, что зарождалось у тебя к Ярославу, угасло. У меня хорошая память – я пересказал твою речь слово в слово. Лучше объяснить было невозможно. И он понял тебя. Его жена умерла два года назад, и ему до сих пор не нужны были другие женщины, он даже не думал о них. Я не говорю, что так и надо, и что так тосковать – это правильно. Все равно это вопрос времени – очнуться и жить дальше. Но он понял тебя. И о вашей женитьбе с Веллимиром по закону того мира я рассказал, и о ребенке... Мы долго разговаривали, Аринка. Он хороший человек. Я хотел бы иметь такого друга. Так что плохого в том, что он сам решил помочь девочке, которая страдает и которую подстерегает неведомая опасность? Я не просил его ни о чем, не переживай. Завтра мы выезжаем, короче. Куда – не знаю. Завтра и скажут.