Эля взглянула на него и… В мыслях нарисовался образ бабушки – её улыбка, яркая помада, карты… Эле нравилось играть с ней в покер на тыквенные семечки. Учиться же можно в местной школе или вообще онлайн… Дожди скоро пройдут, и интернет будет ловить как следует.

– Прости, пап. Я обязательно буду тебе звонить. – Закусив губу, Эля спрыгнула вниз. Вертолёт поднялся выше и так и полетел с болтающейся на ветру лестницей.

А в громкоговоритель раздалось Матильдино победное: «Ваша карта бита, Лампас Котовский!»

– Ба! Ты только посмотри, что я нашла!

Эля выбежала в сад в длинном бирюзовом платье в крупный горох так неожиданно, что Матильда чуть не свалилась в канализационный люк. Она стояла рядом с ним на четвереньках, вслушиваясь в мелодичное завывание ветра и вынюхивая, не оттуда ли струятся неприятные запахи.

– Дарю! Когда-то я отплясывала в нём на вечеринке с твоим дедом. – Матильда расправила на животе футболку с пайетками и встала под яблоней. Она сорвала сочную ранетку – поздний сорт – и с наслаждением в неё вгрызлась. – М-м-м, может, испечём пирог? Хотя нет, лучше закажем доставку. А сами полезем на крышу – чистить печные трубы! Пока погода наладилась.

– Ого! – Эля аж подпрыгнула. Да-а-а, такого веселья в городе нет и никогда не будет.

Через несколько минут Матильда открыла сундук и вынула из него «наряды». Она втиснулась в клетчатую рубаху и джинсовый комбинезон и натянула резиновые сапоги выше колен. Эля облачилась в старомодный блузон с рюшами и вельветовые брюки клёш. В руках трубочисты держали деревянные щётки с намотанной ветошью.

– Эльчонок, ты чувствуешь, в доме больше не пахнет гарью? Всё-таки мы отлично с тобой поработали! – Матильда вытянула ноги на пуф и откинулась в кресле-качалке.

– Ага! – Эля улыбалась.

Она уже умыла чумазое лицо и переодела брюки с болтающимся клоком на штанине. Их Эля решила не зашивать, а оставить на память об этом дне, когда, зацепившись за козырёк на крыше, она чуть не свернула себе шею. А бабушка так вообще скатилась по бороздкам старой черепицы, словно с горки! Хорошо, что внизу был натянут брезент. Они ещё долго потом подпрыгивали на нём и хохотали.

– Сегодня, кстати, полная луна… – Матильда вдруг отрешённо уставилась в окно. – Я же совсем забыла…

На неё смотрел шар цвета марокканского апельсина. Побледнев, Матильда встала, поправила копну седых волос и нервно провела по крышке гроба. Пока тот стоял без дела, они с Элей накрыли его скатертью и расставили по ней герань – всю, что выкопали в саду. Несмотря на позднюю осень, она ещё радовала глаз яркими шапками соцветий.

«Так-так… – Матильда закусила губу. – Луна… ноябрь… Всё сходится…»

Эля оторвалась от пялец: она вышивала гладью лисий хвост.

– Правда, красиво?

– Бесподобно! У тебя явно к этому талант. – Ты мне постоянно об этом твердишь.

Причём про всё! У меня даже есть талант вытирать пыль мокрой тряпочкой, оказывается.

– Ну что поделать, если ты такая талантливая! Вся в меня! – Матильда заключила внучку в объятия и держала в них дольше обычного. Эле даже показалось, что бабушка всхлипнула.

– М-м-м, ты брала мой облепиховый шампунь? – Она чмокнула внучку в макушку и опустилась в кресло. – Мне нужно подвести брови и накрасить ногти на ногах. Должна же я встретить… э… полнолуние во всей красе! Милая, подай мне косметичку.

– Отлично! Поиграем в салон красоты? – Эля накинула Матильде на грудь цветастый палантин. – Вы попали в самые умелые руки в этом зáмке. – Она принялась колдовать над бабушкой, и вскоре та задремала.