Кто-то или что-то сотворило с рейтарами такое, что не под силу обычным людям.

Альбокеррун велел поскорее похоронить погибших, а сам отправил в замок Кремптон гонца с известием о том, что в отряде Проныры имеется маг. Ничем иным объяснить вид погибших рейтар было невозможно.

Ответа от лорда пока не было, и Альбокеррун нервничал. Он то и дело прикладывался к кувшину с разбавленным вином, иногда вскакивал и ходил вокруг шатрового столба. Проникавший снаружи дым костра казался до отвращения горьким, а ночь – душной.

Полог шатра отодвинулся, и внутрь шагнул невысокий широкоплечий рейтар.

– Разрешите доложить, капитан?

– Докладывайте, Харни.

Лейтенант Харни возглавлял следопытов Волчьей Лиги, на них в поисках противника была вся надежда.

– Мы нашли следы четырех лошадей и одного мула, – сообщил лейтенант. – Они идут с севера и сворачивают на юго-запад.

– Четырех? – Альбокеррун быстро сосчитал в уме: Проныра, наемник-дворянин, орк, эльф и маг. Выходило пять. – Точно четыре? Может быть, одна несла двух всадников?

– Исключено. Все следы одинаковой глубины.

– Продолжай. – То, что и лазутчики лорда Кремптона могут ошибаться, почему-то наполнило капитана чувством злорадства.

Донесшийся со стороны леса волчий вой заставил Альбокерруна вздрогнуть.

Рейтарские лошади волновались, было слышно, как они ржали и били копытами, а стоявшие в охране рейтары пытались их успокоить.

Капитан бросился к выходу из шатра и распахнул полог. Из темноты ему навстречу выскочила лошадь с болтавшимся на шее обрывком веревки, она сшибла капитана и помчалась прочь, а он запутался в шатровом пологе.

Харни помог командиру высвободиться, и шатер тут же рухнул под натиском еще пары обезумевших от страха лошадей. Крики рейтар, топот и ржание лошадей раздавались отовсюду. Альбокеррун вновь оказался на земле, неподалеку барахтался и лейтенант Харни.

Лошади метались, сшибая и калеча рейтар, те в панике разбегались и даже взбирались на одиноко стоящие деревья. Солдаты отдыхающих смен выскакивали из шатров, не понимая, что происходит, одни хватались за оружие, другие пытались бежать, спасаясь от перепуганных лошадей.

К небу взмыли искры – влетевшая в костер лошадь жалобно заржала и понеслась стрелой через полуразрушенный лагерь.

Альбокеррун выбрался из-под шатра и огляделся – волчий вой больше не повторялся, лошади сбились в кучу, тревожно поводя ушами. Из укрытий стали появляться рейтары, при свете костров они помогали раненым подняться и оказывали им помощь.

Неподалеку часовой собирал разбросанные головешки костра, капитан облегченно вздохнул: вроде ничего страшного не произошло, но вдруг часовой выронил головню, и та покатилась, рассыпая искры.

– Эй! – Капитан бросился к солдату, но не успел поддержать – часовой упал ничком, из его спины торчала стрела.

– К оружию, враг в лагере! – закричал капитан и, пригнувшись, выхватил у убитого меч.

Несколько солдат, оказавшихся рядом, услышали командира и устремились к нему. Придерживая поврежденную руку, подоспел Харни.

Снова началась паника, на крики лошади отреагировали буйно. Среди мятущихся мардиганцев и рейтар почти незаметно появились трое всадников.

– Руби их! – закричал капитан.

Несколько рейтар бросились наперерез, однако сгоряча попали под копыта и мечи. Заметив развевающуюся бороду и нелепую посадку, Альбокеррун узнал гнома.

– Это Фрай и его банда! Хватайте их! – закричал капитан, бросаясь вдогонку, но не тут-то было – никто из рейтар на его призыв не откликнулся, напротив, солдаты поприседали, чтобы не получить верную стрелу. И только верный Харни помчался за гномом, но получил страшный удар топором и отлетел, рассеченный чуть ли не надвое.