– Полагаю, что может.

– Черт возьми, расскажите мне все, что вы знаете о Барре, и я перестану задавать вопросы.

«Пока перестану…»

Джейн посмотрела на свои руки, сцепленные на коленях. Густые ресницы бросали тень на щеки. Наконец она подняла на него глаза и с задумчивым выражением сказала:

– Я многого не знаю. Прошло столько лет с тех пор, как я там была.

– Не думаю, что после вашего отъезда произошли большие изменения. Вы ведь не настолько стары. – Майкл потер подбородок. – Не так ли?

Она усмехнулась:

– Нет, не настолько. И я понимаю, что вы имеете в виду. Ничто не могло слишком сильно измениться в этой части земли. Всегда казалось, будто время там остановилось. – Джейн задумчиво покачала головой. Ее глаза напоминали блестящий коричневый бархат. – Думаю, что кое-какие мои воспоминания помогут в итоге.

А Майкл думал вот о чем. Почему он до сего момента не замечал ее глаз? Да он сотни раз видел их – нет, тысячи раз! – и тем не менее никогда по-настоящему не обращал внимания на их цвет.

Джейн нахмурилась.

– Почему вы так на меня уставились?

Майкл мысленно выругался, а вслух сказал:

– Неужели? Простите. Я задумался. Давайте начнем с пещер – вы, кажется, отчетливо их помните. Пещеры хорошо знакомы жителям острова?

– Думаю, что да. Почему вы это спросили?

– Потому что если окончательный ключ к амулету Херстов находится в тех пещерах, тогда возможно, что какой-нибудь охотник за сокровищами уже его нашел и забрал.

– Навряд ли. Пещеры расположены в очень отдаленном месте, и до них трудно добраться. Это можно сделать лишь при отливе, да и то всего за какой-то час.

– Выходит, они почти все время находятся под водой.

– Вход – да, а также дно пещеры.

– Это крайне неприятно.

– И опасно. Сомневаюсь, что в пещерах побывало много людей.

– Достаточно побывать одному. Вы же сказали, что слухи о сокровищах ходили столетиями.

– Да, но всем известно, как опасны пещеры. Я одна из немногих, кто видел надписи на стене внутри пещеры.

Майкл различил в ее голосе еле заметный налет шотландской картавости. Обычно он не слышал этого в твердо произносимых ею звуках. Черт, да у нее явный акцент! Неужели так было всегда, а он этого не замечал? Или это проявлялось лишь тогда, когда она вспоминала о доме?

– Местные избегают пещеры?

– О да.

В ее «о» прозвучало легкое «х». Майкл был уверен, что раньше этого не было.

А Джейн, не замечая его пристального внимания, продолжала:

– Когда я была маленькой, лет десяти, два местных парня входили в пещеру. Рослые и сильные, но все же еще мальчишки, они не смогли… – Она осеклась, и ее губы побелели.

– Ага! Вы сами услышали свой шотландский акцент, – с довольным видом сказал Майкл.

– Не понимаю, о чем вы, – натянуто ответила она, ее голос снова прозвучал отрывисто, с прежними интонациями.

– Просто не верится. Я всегда думал, что вы – англичанка… А вы, черт возьми, шотландка.

Джейн промолчала, лишь сжала ладони.

Майкл скрестил руки на груди. Она выглядела как обычно. Сидела прямо, ноги в простых ботинках твердо упирались в пол. Все, как прежде, за исключением выражения ее лица – оно застыло. Что бы она ни скрывала, он выяснит это. Он должен.

– Джейн, выкладывайте все начистоту. Давайте рассказывайте.

– Майкл, прекратите! Оставим все по-прежнему. Нас обоих это устраивало.

В ответ Джейн получила сердитый взгляд. Черт, как бы ему хотелось, чтобы эта тайна оказалась проще, чем есть. Чтобы все, что ему предстояло сделать, – это расшифровать древний текст или произвести раскопки в правильном месте, чтобы извлечь сокровище, которое он ищет. А то, что происходило сейчас, казалось слишком сложным и… деликатным. И по ее напряженному виду было ясно, что он все испортил.