«Глупости! Зачем им тебя убивать? Ты же теперь их шера-йя!» – что-то громко кричит внутри меня, взывая еще раз оценить ситуацию. Но мне проще затолкать эти сомнения поглубже и перестать о них думать. Я могу стать разменной монетой в политических играх, и даже статус истинной тут не спасет. Мою семью предали однажды наши же подданные, так почему чужие захотят сохранить нашу жизнь? Я должна молчать и точка!
Когда дело близится к ночи, по телу то и дело прокатывается дрожь. Нам придется спать втроем. И пусть прошедшую ночь мы провели подобным образом, но сегодня я не в отключке, а значит, грядут неловкие моменты.
— Сирена, ты весь вечер сама не своя. Ты чего-то боишься? — подлавливает меня Аджай, когда я усердно намываю стаканы, лишь бы не возвращаться к ним.
Он отключает воду, вкладывает в руки полотенце и сам отправляет посуду в моющий шкаф. — Можешь говорить прямо. Честность помогает лучше понимать друг друга, — становится так близко, что дыхание затрагивает волоски на лбу и становится щекотно.
— Я не готова спать с вами, — не поднимая глаз, выдаю на одном вдохе, пока не передумала.
Слышу короткую усмешку.
— Мы настолько не в твоем вкусе, красавица? — дракон нежно трогает шею и, играя пальцами, уводит руку к затылку.
Прекращаю дышать, умоляя, чтобы мурашки не выдали мое приятное волнение от этих прикосновений.
Аджай невесомо оттягивает волосы, и я послушно поднимаю голову и даже раскрываю губы, когда вижу его приближающееся лицо.
— Так плохи? — шепчет он, едва касаясь губ, но не целует. Дразнит. А потом берет мою ладонь и кладет на свою грудь.
Вздрагиваю, шумно и резко хватая воздух, и сама мажу по его горячим сухим губам, которые сейчас неподвижны. А когда слышу четкие удары сердца, прикрываю веки. Будто прячусь. От самой себя. Я больше не хозяйка себе.
— Это принадлежит тебе, милая шера-йя, — он накрывает мою ладонь своей и ведет ею вправо, — только тебе. И ты вольна решать, хочешь ты это взять, или нет.
Аджай поднимает мою руку выше и целует каждый мой пальчик, а я, сквозь полуприкрытые веки вижу, как он смотрит на меня.
— Одно твое слово, Сирена, и я, и Нур сделаем то, что ты скажешь. Только сама пойми, чего хочешь.
Он возвращает мою ладонь на свою грудь и теперь ведет ниже. Чувствую тепло кожи, шелковые волоски по центру живота, рельеф мышц, и, когда достигаем линии пояса, вся напрягаюсь, будто вот-вот случится взрыв. Но Аджай отпускает мою руку, давая полную свободу.
Так и тянет опустить ее ниже, не думать ни о чем и сделать шаг, после которого назад дороги не будет, но вместо этого я просто обнимаю мужчину, сцепляя руки в крепкий замок на его пояснице.
Не могу. Я так устала! Мне так хочется выплакаться на крепком плече, а после уснуть, зная, что по утру все будет хорошо.
И он обнимает в ответ. Нежно, будто самый родной человек в этой вселенной, он поглощает каждый мой всхлип, каждый мой вздох, и дает мне выплеснуть все свои страхи, всю горечь, через слезы, льющиеся нескончаемым потоком.
— Отдай нам свою боль, девочка, — спину обдает жаром, и я понимаю, что нахожусь между двумя мужчинами, которые делают со мной что-то невероятное.
С одной стороны меня разрывают эмоции, закручивая внутренности в тугие спирали, с другой – я понимаю, что приходит облегчение, и дарят его мне те, кто назвал своей истинной. И кто я такая, чтобы не верить судьбе?
— Я хочу...
Едва шевеля губами, произношу я и кладу ладони на плечи Аджая.
— Сделайте это сейчас.
Дракон бережно поднимает меня на руки, и я обхватываю его шею. Щекой прислоняюсь к груди, слушая сердце, и закрываю глаза. Именно сейчас все происходящее мне кажется правильным. Я полностью отпускаю контроль и впервые в жизни чувствую легкость и покой.